Наперекор судьбе

– «Надеюсь также, что Эми, падая с пони, ничего себе не сломала. Говорю вам еще раз: здесь очень здорово. Нам некогда скучать. Вы не верьте тому, что пишут в газетах, особенно о победах танковой армии Роммеля. Кстати, его за хитрость прозвали Пустынной Лисой. Возможно, он и выиграл несколько мелких сражений, но и только…»

«Несколько мелких сражений», – подумала Венеция. Только детям и рассказывать такие сказки. Когда в апреле Роммель отбил Табрук, Англия пережила настоящий шок. Это сказалось на боевом духе всей английской армии, который упал почти до нуля. В сообщениях говорилось о тысячах погибших англичан. Несколько дней, замирая от ужаса, Венеция ждала телеграммы о гибели Боя. К счастью, не дождалась.

– «Пожалуй, это все, о чем я хотел вам написать. Шлю всем свою любовь и наилучшие пожелания. Очень надеюсь, что вы и дальше будете хорошо себя вести и не огорчать маму. Скажите прадедушке, что мне очень пригодились бы его военные советы, и спросите, есть ли у него возможность добраться сюда».

– Только этого еще не хватало! – насторожилась леди Бекенхем. – Ребята, Бекенхему – ни слова. Шуток он не понимает и, чего доброго, попытается зафрахтовать самолет.

– «А прабабушке передайте, что ездить на верблюде гораздо хуже, чем на лошади. Скоро я вам напишу снова, однако понятия не имею, как долго мои письма добираются до вас. Так что будьте терпеливыми. Обо мне не беспокойтесь. Со мной все в полном порядке. Просто здесь жарче, чем я привык. С громадной любовью, папа» .

* * *

Ну и как после этого она напишет ему и сообщит о новорожденном сыне? Снедаемая этой мыслью, Венеция поспешила к себе в комнату, где наконец-то дала волю слезам. Он ведь даже не написал ей отдельно, сделав ее «фоном» своего письма детям. Нет, она никак не может ему писать.

* * *

Адель отдала бы что угодно за короткое письмо от Люка, каким бы холодным оно ни было. Вот уже полгода, как она написала ему через Красный Крест – и… ничего. Радостное возбуждение сменилось ожиданием, затем разочарованием и наконец отчаянием. Адель, как могла, боролась с отчаянием. Она несколько раз ездила в Бюро консультации населения и всегда получала одинаковый ответ: если бы поступило письмо для нее, она бы его уже получила. Ей говорили, что письма путешествуют по многу месяцев, двигаясь кружными маршрутами. Аналогичным образом идут и ответные письма. Конечно, есть определенный риск, что письмо может потеряться или тот, кому оно адресовано, промешкает с ответом, но такие случаи очень редки. Из Англии через Красный Крест ушли уже многие тысячи писем, и все они успешно добрались до адресатов. Все это не слишком утешало Адель. Почему-то ей не пришло в голову спросить о том, что может случиться с письмом, если оно послано по неправильному адресу.

Глава 35

– В бедности и богатстве, в болезни и здравии, отвращая свои взоры и помыслы от всех прочих.

Прекрасные слова брачной клятвы музыкой звучали в голове Барти. Всякий раз, когда она их слышала, ее глаза наполнялись слезами. Но сегодня ее чувства были сильнее, ярче и радостнее. Если бы мама дожила до этого дня. Барти произносила эти слова по разным поводам. Но сегодня ей острее, чем когда-либо, хотелось, чтобы мать оказалась рядом и увидела бы своего горячо любимого сына, у которого жизнь слишком долго состояла из тягот и лишений и который наконец обрел такое сокровище, женясь на Джоан.

Билли стоял возле алтаря и смотрел на невесту. Смотрел с любовью, не решаясь улыбнуться. Зато Джоан постоянно улыбалась ему. Ее круглое миловидное лицо сияло счастьем. В светлых волосах, завитых локонами, алели свежие розы. Она была вся в белом. Несколько односельчан отдали ей свои талоны на одежду, и это позволило Джоан купить нужное количество белой ткани. Все лето она и ее мать трудились над подвенечным платьем. Парашютный шелк облегал ее красивую грудь, обтягивал тонкую талию и на уровне бедер превращался в пышные складки. Подружками невесты были шестеро девочек: Элспет и Эми Уорвик, Нони Либерман и трое племянниц Джоан. Всех их нарядили в бледно-голубые платья. Шестой была Иззи Брук, сильно вытянувшаяся и повзрослевшая за это лето. Для нее сшили платье нежно-розового цвета. Ее прекрасные золотисто-каштановые волосы впервые завили и украсили такими же розами, как у невесты. Себастьян тоже приехал на свадьбу. Когда Иззи входила в часовню, он с необычайной гордостью посмотрел на свою повзрослевшую дочь и улыбнулся ей. Но сквозь улыбку ощущалась такая пронзительная печаль, что у стоявшей рядом с ним Адели выступили слезы. Она взяла Себастьяна за руку и крепко сжала.