Напиток для Шапокляк

Значит, Матильда никак не могла быть тем человеком, который звонил частному детективу Олегу Андреевичу и просил того не вмешиваться в расследование убийства Ольги Михайловны. Выходит, детектив сознательно солгал своим гостьям или же его самого ввели в заблуждение.

– А ты не знаешь, Матильда не говорила, что она оплачивает услуги одного детектива?

– Кого?

– Частного сыщика, к которому она отправила Ольгу Михайловну.

– Ну ты даешь! – расхохотался Гера. – Да большей жмотины, чем Матильда, этот свет еще не видывал! Она ведь человек творческий, ты это уже должна была заметить. Так вот, иногда она наступает на горло собственным принципам, шьет заказы, которые ей совершенно не нравятся. Берется за них исключительно чтобы подзаработать. Ты спрашивала про сиреневое платье и сиреневый же костюм из кримплена.

– Да, было такое.

– И Матильда тебе сказала, что знать ничего про этот заказ не знает и знать не желает?

– Она была очень возмущена моим предположением, что это ее работа.

– Актриса! Она тебе солгала! Я лично сметывал и платье, и костюм! Я у Матильды с первого курса подрабатываю. И эти две вещи великолепно помню. Их шили у нас.

– Ты и заказчиц видел?

– Нет, к общению с клиентами Матильда меня тогда еще не допускала. Но я слышал, как она рассказывала другим подмастерьям, что заказ ужасен, но она никак не могла отказать дочке своего благодетеля. Когда Матильда только начинала свою карьеру, с тканями и фурнитурой, да и вообще со всем в стране было туговато. Советская власть, как я понимаю, не очень-то стремилась, чтобы в жизни простых граждан появилось много красивых вещей. Официальный курс партии заключался в том, что стремиться в первую очередь нужно к духовной красоте. И только с помощью связей и огромного блата в одном из универмагов нашего города, с директором которого у Матильды было что-то вроде романа, она и получала для своей работы и ткани, и пуговицы, и всякие там крючки-нитки. Понятная схема?

– Вполне.

– Так что тот кримплен Матильда отлично помнит. Я видел у нее в старой гардеробной брюки из точно такой же ткани. И знаю, что из нее в свое время Матильда сшила самой себе брюки. В шестидесятые это был писк моды. Сиреневые брюки клёш, узкий белый жилет, который Матильда носила прямо на голое тело. Своим появлением она производила фурор! Я тебе говорю, она была еще та штучка!

– Но почему она не хочет признаваться в том, что ткань ей знакома?

– Стесняется, что все поймут, какая она старая. Старая и жадная. А кто ей эта Ольга? Дочь? Внучка?

– Нет. Просто знакомая.

– Сам знаю, что детей у нее нет. Но даже будь у Матильды родные дети, она и за них платить бы не стала. Добросердечие и милосердие – это не к ней. Она считает, что каждый взрослый должен твердо стоять на своих ногах и отвечать за свои поступки каждый человек должен сам. Так что, может, мы сегодня встретимся? Пока моя работодательница в больнице, я совершенно свободен. Не знаю, как себя занять. Ты согласна увидеться?

Вопрос прозвучал неожиданно. Но Фима не торопилась на него отвечать. Собственно, почему бы и нет? Она теперь девушка свободная. А Герольд был ей симпатичен.

– Можно. Ближе к вечеру созвонимся.

– У-у-у… до вечера еще столько ждать. Давай прямо сейчас к тебе подъеду.

– Сейчас точно не получится, я занята.

– Ладно, тогда до вечера, – вздохнул Герольд, и по голосу было слышно, как сильно он разочарован.

– Постой!

– Чего еще?

– Когда ты брал в кофейне заказ для Матильды, ничего необычного не случилось?

– Вроде бы нет. Разве что Матильда устроила мне выволочку. Она всегда заказывает латте, а я ей принес капучино. Но разве я виноват? Бариста попался неопытный. Я ему сказал, что заказ для Матильды. Он вроде бы кивнул, что понял, а всучил совсем не то, что нужно. Да еще сам кофе Матильде не понравился, она сказала, что он какой-то слишком горький и привкус у него такой, словно туда спиртное добавили. Но выхлебала все равно, а мне сказала, что вычтет стоимость этого напитка из моего жалованья. Нормально, да?

Фима сразу решила, что звонить и предупреждать о своем визите мальчишек не будет. Тренер дал ей адреса, по которым можно было мальчиков застать. И Фиму приятно удивило, что оба адреса оказались в ее родном районе. Мальчиков звали Никита и Данила. Дом Никиты был к Фиме ближе, поэтому она с него и решила начать. Конечно, оставался вопрос: а если мальчишки в школе? Но тогда Фима могла пойти к себе домой, передохнуть и перекусить, а потом вернуться и продолжить заниматься расследованием.

А возможно, ей удастся встретиться с Герой. Мысль была такой волнующей и приятной, что Фима обдумывала ее довольно долго и почти сумела убедить саму себя, что будет только рада, если не сможет застать свидетелей.

Ей повезло. Никита был дома.

– Я болею!

Мальчик ничуть не удивился, что к нему из школы прислали человека с проверкой. Но и радости он также не продемонстрировал.

– Зря приперлись, – заявил он Фиме. – Может, я заразный. Врачи еще не установили. Если заразный, то теперь вы тоже заболеете. И все, с кем будете контактировать. А те, в свою очередь, заразят остальных. И так по цепочке.