Народный совет

Скрыв за вежливой улыбкой свою неприязнь, Валерий Николаевич удобно уселся на указанный главой управы стул. Будто в подражание, Маргарита Степановна тоже откинулась со вздохом на спинку своего кресла и, капризно надув губы, некоторое время молчала. Валерий Николаевич терпеливо ждал, пока она в смятении подбирала слова. Марианна Константиновна производила неизгладимое и тяжелое впечатление на государственных служащих, не обремененных сколь-нибудь весомым опытом работы с населением. Маргарита Степановна была не готова к такому нападению. Должность ей досталась хлопотами высокопоставленного отца. Вероятно, и правоохранительная расправа над предшественником была следствием расчистки карьерного пути для любимой дочери. Мысль эта мелькала в глазах ее новых подчиненных, когда префект прибыл и, собрав всех в конферец-зале, представил Маргариту Степановну новой главой управы района. Многие, и Валерий Николаевич в их числе, работали достаточно давно и помнили ее отца до того, как тот добрался до недосягаемых высот бюрократической пирамиды. Никто вслух никогда ничего не говорил, но все понимали: Маргарита Степановна пришла руководить по праву крови, но вряд ли задержится надолго. Отсидев для дальнейшего продвижения положенный срок службы, она без лишней заминки двинется выше. Сам же Валерий Николаевич хотел без потрясений досидеть до пенсии, отчего смотрел вокруг с философской покорностью и смирением.

— У Марианны Константиновны сложилась некая неоднозначная ситуация с поверкой водосчетчиков, — прервала тишину Маргарита Степановна.

Виталий Николаевич легонько склонил голову, согласившись с высказанной Маргаритой Степановной мыслью. Она пыталась скрыть свою растерянность, но Виталий Николаевич понял, что продраться через запутанные словесные излияния Марианны Константиновны к сути ее претензий главе управы так и не удалось.

— Она требует, чтобы мы покаялись! — воскликнула с недоумением Маргарита Степановна, вскинув густо начерченную бровь. Виталий Николаевич снова кивнул, подтверждая единственное ясное требование Марианны Константиновны, с которым она ходила по кабинетам и инстанциям.

— Но за что конкретно? — уточнила Маргарита Степановна.

— Этого никто не знает, — соврал Виталий Николаевич и нарочито пожал плечами, подчеркивая всеобщее замешательство по данному вопросу.

Он давно понял в чем проблема, но подставлять ни директора Жилищника, с которым он давно работал и дружил семьями, ни руководителя районного МФЦ, ни, тем более, Инженерную службу совершенно не хотел.

— Возможно, — продолжил он с вкрадчивой осторожностью, — она еще сама не совсем определилась. Я возьму вопрос на контроль, — добавил Валерий Николаевич терапевтическое заклинание.

Маргариту Степановну его ответ удовлетворил.

Трансляция с камер видеонаблюдения на его мониторе оставалась по-прежнему безжизненной. Валерий Николаевич подошел к окну и открыл его. Перегнувшись через подоконник, он бросил обеспокоенный взгляд на внешний угол здания управы. В ближайший выходной, он уже распорядился, Жилищник тайно, под видом частичного косметического ремонта фасада, переварит узкую и прямую пожарную лестницу, ведущую на крышу, ближе к окну его кабинета.

— Ну, значит, моя жалоба на подпись в пустом акте ему не повредит, — сообщила я Марии Соловьевой, не отводя обеспокоенного взгляда от заслуженного учителя России, недавно вышедшей на пенсию Ирины Львовны. Упорно и энергично она пыталась перелезть через забор, окружавший стартовую площадку, где началось строительство очередного дома по программе реновации. В глубине за забором притаился временный офис начальника участка.

— Ирина Львовна, ради всего святого! — уговаривала ее депутат Инна Смирнова. Она, стояла воздев руки, рядом с повисшей на заборе Ириной Львовной, готовая подхватить яростную пенсионерку. На плече у нее неловко и неудобно болтался всегда готовый к бою громкоговоритель.

— Из-за этого самоуправства к моему подъезду не может подъехать скорая! — вопила Ирина Львовна в забор.

С самого начала она выступала резко против программы реновации и решение вынести бытовой городок для строителей за пределы стройки, разместив в глубине дворов, на парковке у пятиэтажки, где жила и боролась с произволом Ирина Львовна, было воспринято ею как личное оскорбление со стороны главы управы района.

Соседи Ирины Львовны, лишившись дефицитных парковочных мест, полностью разделяли ее негодование и вышли на улицу выразить свой горячий протест. Наперебой они рассказывали о слухах, что глава управы Маргарита Степановна, движимая собственными карьерными амбициями, планирует сделать образцово-показательную стройку стартового дома. Со дня на день должен был приехать мэр и бытовой городок с потенциально нелегальными мигрантами вынесли подальше от августейших глаз и пытливых телекамер.

— Чтобы они у нас под окнами устроили отхожее место! — Ирина Львовна оставила попытки преодолеть препятствие и, забрав у Смирновой громкоговоритель, теперь пыталась докричаться до начальника участка, никак не желавшего выйти к собравшимся гражданам.