Нарушаю все правила

Би никогда еще не спрашивали, что конкретно она хочет. Обыкновенно на такой стадии секса ответ на этот вопрос был вполне очевиден – одно само собой вело к другому, заканчиваясь соитием. Причем обычно это происходило в классической «миссионерской» позе, потому что, откровенно говоря, случалось это слишком редко, чтобы искать чего-то особенного.

Но, черт, сейчас-то она точно знала, как именно хочет это осуществить!

– Я желаю… – Би запнулась и нервно сглотнула, снова колеблясь с ответом. Взгляд ее уперся в его горло.

Неужели она произнесет это вслух?

Да, она действительно заявляла, что отныне будет говорить все, что приходит ей на ум. Но неужели она сможет сказать это?

– Скажи же… – пробормотал Остин. В этот момент он стиснул ей пальцами соски, и от всепоглощающей волны экстаза веки ее, задрожав, сомкнулись. В ответ она скользнула ладонью вдоль его бедра, чувствуя, как еще больше раскаленных стрел нашли заветную цель. – Скажи, как ты хочешь, чтобы я тебя взял.

Би распахнула глаза, сраженная его откровенной целеустремленностью. В том-то и дело: она не хотела просто лежать перед Остином и позволять ему себя обслуживать. Прежде она, черт возьми, всегда была чересчур пассивной в постели. Позволяя партнеру доминировать. Позволяя мужчине просто удовлетворяться ею, что называется – делать свое дело, причем зачастую в ущерб ее собственному удовольствию. И теперь с нее было довольно.

– Нет, это я

хочу тебя взять, – произнесла Би.

Да! Именно этого ей, черт возьми, сейчас хотелось! Би сама хотела его отыметь, а вовсе не наоборот. Она невероятно зла была сейчас на саму себя за свою былую пассивность – и теперь со всей яростью, до исступления жаждала его отодрать.

Нисколько не смутившись таким поворотом, Остин ухмыльнулся и сказал:

– Ну раз ты настаиваешь…

Би отшагнула назад, и его ладони непроизвольно соскользнули с ее грудей. Остин нисколько не возражал – чего определенно нельзя было сказать о ее растревоженных сосках. Но их бунт она сумела подавить обещанием близящегося оргазма. Припечатав ладонь к середине его груди, Би слегка толкнула Остина, и он тоже сделал шаг назад.

– Я желаю, чтобы ты снял брюки и ботинки. – Би еще раз его легонько подтолкнула, и Остин вновь шагнул назад. – Я желаю, чтобы ты лег, полностью обнаженный, по центру кровати. – Еще один толчок в грудь, и снова шаг назад. – И я хочу сесть верхом и гнать на тебе до тех пор, пока оба мы не кончим.

Тут ее взгляд упал на шляпу Остина, так и оставшуюся лежать на кофейном столике, и Би ее мгновенно подхватила. Зачем же ездить на коне, если можно ездить на ковбое!

– Такое тебя устроит? – спросила Би, нахлобучив на голову шляпу и снова двинувшись на Остина.

Ничего не отвечая и продолжая пятиться, тот опустил руку к застежке на брюках и потянул замочек молнии вниз. В тишине комнаты металлический ее скрежет прозвучал громко, как ружейный выстрел, отчего по спине у Би пробежал холодок и все внутри напряженно сжалось – от живота до голосовых связок.

Следом пришла очередь ботинок, которые Остин скинул и отпихнул ногой в сторону. Затем стянул носки – причем не потеряв равновесия и даже не остановив свое отступление к кровати. Единственное, что смогло его задержать, – так это матрас, упершийся в тыльную сторону коленей. Тогда Остин прекратил пятиться – и они остановились в каких-то пяти шагах друг от друга.

Но тут вдруг руки его засуетились, и Остин, не отрывая напряженных глаз от Би, потянулся к заднему карману, достал бумажник и извлек из него презерватив. При виде него Би сглотнула. Похоже, все становилось более чем реальным.

Бумажник он кинул на пол, а фольгированный пакетик – на кровать, затем сунул ладони под пояс брюк и быстро спустил их, сразу вместе с черными боксерами. На мгновение он разорвал зрительный контакт, согнувшись, чтобы снять до конца брюки, и, оставшись наконец без них, выпрямился перед ней, снова ища ее глаза.

Однако Би не торопилась встречаться с ним взглядом. Она опустила глаза, рассматривая тело Остина во всей его неприкрытой красоте, и дыхание у нее перехватило, словно от удушья. Черт возьми! Этот мужчина был просто полным набором достоинств! Высокий, широкоплечий, статный. С крепкой грудью, могучими плечами, сильными руками. С кубиками, бицепсами и квадрицепсами. С идеальным соотношением костей и мышц, плоти и крови – именно то, что так любили запечатлевать художники Возрождения и античности в мраморе и красках. И с этим, так метко названным «поясом Адониса», тянущимся между тазовыми костями и спускающимся к зарослям темных волос, из которых вздымался в своем великолепии толстый, крепкий и твердый пенис, напряженный и раскрасневшийся, в любой момент готовый к действию.

Если бы Би была девственницей, его размеры подействовали бы на нее, пожалуй, устрашающе. Но, хотя она таковой и не была, Би все же немного обмерла при виде этого зрелища и заставила себя сжать пальцы в кулак, чтобы не попытаться его схватить или потрогать. Она не хотела, чтобы что-то сейчас отвлекало ее от задуманного, а член Остина выглядел как безоговорочное орудие массового уничтожения.