Наша вина

Я снова вернулась к широкой и большой одежде, одежде, которая скрывала бы мой живот, по крайней мере, чтобы у моей матери не случился сердечный приступ, как только она увидит меня. Я собиралась сказать ей об этом, было очевидно, что я собираюсь это сделать, но мне нужно было выбрать подходящий момент. Я не хотела отвлекать внимание от того, что действительно имело значение в тот момент: Ника.

Итак, шесть часов спустя, шесть часов, когда я едва могла сомкнуть глаза и когда моя спина, шея и живот болели, как от побоев, моя мать и Уильям вошли в двери приемной.

Я ничего не могла с собой поделать, я бросился в объятия своей матери, я нуждалась в ней так же сильно или больше, чем когда-либо в своей жизни. Она крепко обняла меня и погладила мои волосы своими длинными пальцами. Мой зарождающийся животик был между нами, но она, казалось, ничего не замечала. Испуг, который, должно быть, был у нее на лице, как и у всех нас, не позволял ей смотреть дальше необходимого.

Я объяснила им, что произошло и Уилл сразу же поговорил с врачами.

Его не пустили, но сказали, что утром будет время для посещений. В его состоянии не было никаких изменений ни к лучшему, ни к худшему; на данный момент он оставался стабильным, и, по мнению врачей, это был хороший знак. У нас не было много времени на разговоры, вскоре после их прибытия появились двое полицейских и взяли показания у меня и Стива. Я рассказала им обо всем, что видела, с дрожью в глазах и страхом во всем теле. Я никогда не собиралась забывать грохот этих двух выстрелов. Никогда.

Когда подошло время посещений, мог зайти только Уильям. Я хотела выломать двери и выбежать в направлении отделения интенсивной терапии, я хотела закричать, что меня не пускают, но все это я держала в себе. Теперь я должна была оставаться спокойной, если хотела преодолеть то, через что я проходила, спокойной, если не хотела навредить ребенку. . ребенку..

Я посмотрела на свою обеспокоенную мать, которая сидела рядом со мной и ее пальцы были переплетены с моими. Моя мама. . у нас был не очень хороший период, между нами все было слишком сложно.

Где остались те отношения, которые у нас были в Канаде? Когда я перестала доверять ей, рассказывать ей обо всем?

Я сделала глубокий вдох и повернулась в ее сторону.

—Мама… — сказала я сглотнув слюну, — есть кое-что, что я должна тебе сказать. .

Моя мать уделила мне все свое внимание, она смотрела на меня обеспокоенно, но мне показалось, что я вижу некоторую снисходительность в ее выражении лица.

— Я знаю, что ты собираешься мне сказать, Ноа, — сказала она, крепко сжимая мои пальцы. —И я рада, дочка, я рада, что ты вернулась к Николасу; более того, я рада слышать, что вы снова вместе.

Я открыла глаза, удивленная ее словами, а также с облегчением обнаружила, что она понятия не имела о беременности.

— Мне не следовало настраивать себя против ваших отношений.… Увидеть вас разлученными, увидеть, как вы были разбиты на части за последний год.… — продолжила она, впиваясь своими глазами в мои, — это убило меня изнутри. Если Ник - тот человек, который знает, как сделать тебя счастливой, я не собираюсь вмешиваться. Это единственное, чего я хочу, Ноа, - видеть тебя счастливой.

Я молча кивнула с мокрыми глазами и пыталась сформулировать слова, чтобы признаться маме, что я на шестом месяце беременности. Беременна от того парня, которого она до сих пор никогда не хотела для меня, от того парня, который был ее пасынком. Как я могла ей это сказать? Как сказать маме, что через три месяца она будет бабушкой?

Я заметила, как Стив впился в меня взглядом, и когда я посмотрела на него, он пригрозил мне, чтобы я набралась смелости и рассказала ей. Черт возьми. .

—Мама… — я начала с того, что воспользовалась тем, что Уилл вышел выпить кофе, —Есть кое-что, о чем я должна тебе рассказать. . кое-что, чего не было ни в чьих планах, но что просто случилось. . —Ну, без лишних слов в общем, я не собиралась вдаваться в подробности.

Моя мама обеспокоенно посмотрела на меня, ничего не понимая. Поскольку я не смела больше открыть рта, я взяла ее руку и положила себе на живот. Ее глаза мгновенно расширились, но секунду спустя она в испуге отдернула руку.

—Ноа.. . скажи мне, что это не так.… Скажи мне, что ты не. .

Пришло время сказать правду.

—Беременна? — я закончила фразу за нее почти шепотом.

Моя мама сначала покачала головой, затем обвела мое тело взглядом, пока не сосредоточилась на моем животе - ну, или на животе, который был под этой гигантской толстовкой Ника.

—Сколько. .?

Я сглотнула, пытаясь прочистить горло.

—Шесть месяцев, но я узнала об этом два с половиной месяца назад.… Я не хотела скрывать это от тебя, мама, но я стояла как вкопанная, как и ты, мне нужно было время, чтобы осознать это, время, чтобы рассказать об этом Нику, время, чтобы понять, что я собираюсь делать со своей жизнью. .

—Николас знает об этом?

Тон, которым она говорила, был новым, новым тоном, только что созданным в ее записи, я полагаю, это тон, который задают все матери, когда их дочери сбрасывают на них эту бомбу, появившуюся из ниоткуда.