Наследник пепельной собаки

— Ты что? Там Ёжка и Алекс водят его из последних сил. А если он выскочит на луг — тебе конец!

— Мне? — рассмеялся Родя. — Да я… Я сильнее всех в Хундарике!

Фаустус решил, что его названный брат сошел с ума, и стал тащить его из ямы силой. Родя разозлился не на шутку. Тайна почти у него в лапах — и оставить ее из-за какой-то ерунды?! Он вылетел из ямы и набросился на Фаустуса.

Щенки грызлись неумело, но яростно, ибо каждый считал себя правым. Летела тонкая золотая шерсть, рыжий клубок катался, рискуя все время свалиться в яму. Хорошо еще, что оба не умели как следует пользоваться взрослыми зубами, и укусы приносили обоим мало вреда.

И ни один из них не увидел и не почувствовал, что творится на краю луга.

Глава тридцать пятая

Кто раньше?

А там разворачивался настоящий бой.

Действительно инспектор Хнойниц был разбужен проломившейся над ним крышей барсуковой норы. В дыру хлынул поток света и морозного воздуха. Харитон тут же выскочил на волю. Вся ярость, накопившаяся в нем за долгую зиму, выплеснулась в его злобном вое. О, как он страшно отомстит этим зарвавшимся щенкам! Вся Хундарика узнает, что такое инспектор Харитон Хнойниц!

Но тут вдруг его пронзила страшная мысль: «А если этот чертов сеттерёнок уже добрался до тайны? Нет, не бывать этому!»

Харитон бросился по следам в сторону Дубового Луга, но ему не повезло. Сначала он был изрядно помят гончими, которые мчатся, не разбирая дороги и сметая все препятствия, будь то хоть живой бультерьер. Придя в себя, Харитон все же стал упорно пробираться к цели — увы, за зиму, проведенную в норе, на дармовых харчах барсука, он так отъелся и растолстел, что мог бежать только очень медленно.

Однако инспектор так или иначе приближался к Дубовому Лугу. Именно на подступах к нему его и обнаружил Фаустус. Стрелой он помчался предупредить Алекса и Ёжку. Но трудно не заметить золотую стрелу на белом снегу — и Харитон свернул, решив подойти к лугу с другой стороны. Он шел осторожно, сливаясь белесой шкурой со снегом…

А тем временем к Алексу и Ёжке подошло неожиданное подкрепление. На опушке появилась еле дышащая Задорка с Говоруном в зубах. Причем, малыш беспрестанно пытался вырваться и ругался.

— Я же говорил, надо было сразу с ними бежать! А вот если с Родькой что случится, ты будешь виновата, ты!

Задорка в сердцах бросила сына в снег.

— Да пропади ты пропадом! — огрызнулась она.

— А вот и не пропаду, не пропаду! — забурчал Говорун. — Там не пропал и тут не пропаду! — И на своих еще плохо послушных ножках, маленький гончак важно заковылял к разрытому лугу.

Быстро обсудив положение, друзья решили отправиться по разные стороны луга и караулить Харитона, а Фаустуса послали предупредить об опасности Родю.

Но помощь брата неожиданно превратилась в драку с врагом.

А Харитон тем временем полз незаметный среди снега и добрался уже до самой кромки Дубового Луга как раз в том месте, где не было ни Алекса, ни Ёжи, ни Задорки. Он уже видел вырытую яму, чуял мощный запах власти. Всего один бросок — и загадка у него! К тому же, два дурачка дерутся как ни в чем не бывало, своими собственными лапами добыв для него награду!

И Хнойниц бросился вперед прямо по взрыхленной земле.

Разумеется, теперь белого на черном его тут же увидели. И все дело было уже только в том, кто добежит до ямы первым. К несчастью, Задорка очень устала и, к тому же находилась, на самом дальнем конце луга. У Ёжки были слишком короткие и кривые лапки, а бульмастифы и в молодости-то бегают не очень быстро.

Расстояние до ямы перед каждым участником гонки все больше сокращалось, но в то же время всем становилось все яснее, что бультерьер окажется там раньше остальных.

Родя же с Фаустусом продолжали драку и за рычанием не слышали ничего вокруг.

Хнойницу оставалось сделать последний прыжок, и он уже соединил для него все четыре лапы, как вдруг обо что-то споткнулся и, перелетев через голову, упал рядом с ямой. Это заняло всего несколько секунд, но их хватило на то, чтобы успела подбежать Задорка. Она еще успела пропеть торжествующий вопль удачной охоты и вцепилась инспектору в бок. И не успел тот зажать шею гончей в свою железную хватку, как на него уже навалился Алекс, а снизу повисла Ежевика.

Сопротивляться было бессмысленно.

Глава тридцать шестая и последняя

Два клубка распались одновременно. Пришедшие в себя Родя и Фатя с ужасом увидели поверженного Хнойница и стоявших над ним друзей. Вырытая яма зияла, как черная пасть.

Родя встряхнулся, словно пытаясь сбросить с себя какое-то наваждение. Все молча смотрели на него.

— Что ж, — спокойно, сказал, наконец, Алекс, — иди, доставай свое сокровище. Теперь тебе уже никто не помешает.

Но Родя не двигался с места. Ах, если бы он и без того не был красным сеттером, то покраснел бы с головы до ног. Что с ним случилось? Как он мог увлечься непонятно чем и забыть о своих верных друзьях? Нет, никогда больше не подойдет он к этому проклятому месту, которое едва не лишило его не только друзей, но и собачьей чести!