Наследники Шамаша. Тени и пыль (СИ)

— Она хотела, — ответил Аим, сжимая кулаки. — Но когда она узнала, что ты смертельно ранен, она осталась с тобой. Уважай ее выбор, Акил. Она выбрала тебя вместо своей «дорогой подруги», и выбор этот дался ей нелегко.

— Нелегко! — возмущался Акил. — Менять повязки — не выслеживать головорезов и…

Он внезапно осёкся, тяжко вздохнул и пробормотал:

— Простите меня. Новость обо всех этих ужасах заставила меня обезумить. Позвольте мне покинуть постель уже сегодня и поехать за Делваром и остальными… Я не могу сидеть, ничего не делая. Я же Рианор, я же должен помогать… как отец…

Отчаяние охватило его душу, и он тихо мучительно застонал.

— Ваш отец не обрадуется, если ты, Акил, помчишься за Атанаис, не оправившись от ранения, а ранение очень тяжелое…

— Хватит говорить мне о ранении! — воскликнул он, резко поднялся и почувствовал, как голова туманится от неожиданной резкой боли.

— Какой же дурень! — вздохнул виконт Аим. — Тебя проткнули!

Но Акил не слушал. Горечь была сильнее боли, и он чувствовал, что нужен своим кузинам. Они же одной крови, все они наследники одной силы, они росли вместе и не должны никогда разлучаться.

Цесперий осмотрел его рану и остался ею недоволен. Он отчитал Акила, крайне строго приказал ему не тревожить ее.

— Мы найдём Атанаис и Ишмерай, а ты должен поправляться, — назидательно проговорил фавн.

— Нет, я должен идти с вами!

— Хватит уже, — рявкнул он. — Навоевался! Господин Виконт, позови Сагрию. Мне нужно знать, что происходит в Аргосе, а Акила нельзя оставлять одного.

— Обещаю, я не причиню вам более хлопот, — глухо ответил Акил, опустив голову. — Но не зовите Сагрию…

— Если у этой девочки есть хоть капля здравого смысла, она не придет! — строго воскликнул Ивен Аим. — На свою безропотную заботу получить такую грубость!..

— Виконт, прошу вас, — строже повторил Цесперий. — Приведите мне Сагрию!

Виконт вздохнул и направился за девушкой.

— Я лучше останусь один… — пробормотал Акил.

— Успеется и одному, — буркнул Цесперий. — Я не могу оставить тебя одного. Если с тобой будет Сагрия, она поможет не только тебе, но и мне. И я буду ей искренне благодарен.

Через минуту в комнату вошел виконт, а следом за ним — Сагрия с красными глазами, но удерживающая себя в руках.

— Я буду с Нидаром Суром, — тихо сказал Цесперий, обращаясь к ней.

— Да, — кивнула та. — Я найду вас, господин Цесперий.

— Благодарю, что пришла, — сказал он ей очень тихо, но Акил услышал.

Цесперий и виконт Аим удалились. Причём виконт напоследок бросил на парня угрожающий взгляд. Акил с Сагрией остались одни. Акил сидел на кровати, спиной к девушке, которая молча застыла на стуле.

— Мне не нужна сиделка, Сагрия, — несколько смягчившись, наконец, проговорил Акил, не поворачиваясь к ней.

— Знаю, — холодно ответила Сагрия. — Поверь мне, я бы лучше сейчас искала Атанаис и Ишмерай с остальными. Но я должна быть здесь, следить за тобой. Ты чудом остался жив, и если рана твоя вновь откроется или ты занесешь в нее грязь, боюсь, никто больше не сможет тебя спасти, и тогда Нидару Суру, как предводителю отряда, и Цесперию придется отвечать за твою глупость. Атанаис и Ишмерай пропали, — её голос дрогнул, — они должны сохранить хотя бы одного Рианора.

Акил обернулся к девушке и мрачно поглядел на нее: ее покрасневшие серые глаза глядели строго, поза — гордая и напряженная, сцепленные руки, лежавшие на коленях, сильно побелели.

— Зачем ты поехала с нами? — со вздохом спросил Акил, пронзив серую сталь ее глаз черным огнем своих. — Ты не должна была… ты — не Рианор. Теперь если с тобой случится беда… Мы не хотели, чтобы ты ехала…

Сагрия зло фыркнула и перебила его:

— Не хотел только ты. Атанаис же было безразлично. Искренне тревожилась за меня только Ишмерай. Теперь же я вынуждена сидеть с тобой и терпеть твоё недовольство. Вместо этого я могла бы помочь ей…

— Тогда уходи! — разозлено крикнул Акил, стукнув кулаком по постели и охнув — боль гневно напомнила о себе. — Ни разу в жизни я не просил твоей помощи!

— Верно, не просил. Но я все равно помогала.

— Мы никогда не нуждались в тебе! Но ты…

— Закрой свой рот, ляг и лежи! — громыхнула она твердым чеканным голосом, угрожающе наклонив голову. — Подумаешь, — принц, кровь королевская! Всю жизнь все тряслись над тобой и жестоко получали за твои гадкие шалости! Когда же на тебя возложили столь важную заботу — вернуть аваларцев — ты вознёсся так высоко, что тебя даже не видно! Рианор! — она зло хмыкнула. — Госпожа Акме и Господин Лорен — истинные Рианоры. Отец и матушка своими глазами видели, что они сделали для Архея. А что можешь ты, Рианор?! Ты не уберег даже своих сестер! Как же ты сможешь вернуть целый народ в Архей?!

Акил разозлился. Он нашел в себе силы вскочить с постели, броситься к ней и с размаху прижать ее к стене здоровой рукой с такой силой, что из неё едва не вышибло дух. Перед глазами всё потемнело от боли, и он зарычал, но не отступил.

— Моя бы воля, я бы оставил тебя где-нибудь в горах, лишь бы ты…