Настоящая принцесса и Летучий Корабль

Посреди пустой галереи на одной ножке, как цапля, стояла кудрявая кукла. От второй ножки остались одни осколки, а перед куклой, завалившись на бок, вращала колесиками передвижная вешалка с зонтами.

— Помогите! — взмолилась кукла, завидев Юлечку. — Мастера мне, мастера!

— Отстань, дура! — и Ю-Ю бегом устремилась дальше. Со всех сторон доносился цокот, жужжание, звон разбитого стекла, тревожные крики.

И вдруг бубенчик на шее у Юлечки аж завибрировал.

«Миледи! Откликнитесь! Вы нас слышите?» — позвал знакомый голос.

Bay! Супер-пупер! Колдуны вернулись! Они её не бросили!

А в следующий миг Юлечка чуть не оглохла. Над парком и замком разнесся оглушительный рев:

— Трепещите, несчастные! Настал час отмщения!

Принцесса Радингленская и королева Ажурийская бросились к окну. Прямо у них перед носом пронеслось что-то огромное и крылатое. Оно заслонило весь парк.

Над крышами и башенками города в синем небе парил черно-алый дракон, изгибая шею и расправляя крылья.

Этажом ниже Юлечка тоже бросилась к окну.

— Дракон! — вырвалось у неё.

«Это же Костик!» — Лиза зажала рот ладошкой, чтобы не выкрикнуть это вслух.

Кристабель побелела, как мел.

— Дети! — ахнула она. — Корримель! Меламель! Тирритель! В погреб, всем в погреб! — И Кристабель вскочила и бросилась вон, мгновенно забыв про Лизу.

Лиза осторожно выскользнула вслед за ней — лаковые туфельки предательски скользили на паркете и мраморе. Она завертела головой. Куда бежать? Лиза перевесилась через кованые перила: там, внизу, королева уже неслась по галерее, выкликая имена сыновей:

— Кларибель! Эларель! Морибель! Алатель! Доридель! Неринель! Фанкарель! Вирлитель! Лидере ль! Диллидель! Холлихель! Все в погреб, скорее! — она шёлковым вихрем мчалась через сверкающие залы.

По всему замку прилипли к окнам придворные, приглашенные мамаши, счастливые отцы и их принаряженные отпрыски:

— Какая прелесть!

— Это Шпигельмейстер сделал?

— Разве нынче круглая годовщина победы над Гельмом?

— Очаровательно!

— Это в честь праздника? Как натурально!

— Из чего он сделан?! — наперебой кричали они.

Четырнадцать принцев прыгали от восторга, били в ладоши и целились из игрушечных арбалетов и пистолей. Гуммиэль, храня на лице благосклонную улыбку, тревожно перешептывался с Парагоном: дракона он никому не заказывал.

За стенами замка что-то грохнуло, с балконов раздался дружный визг, и король вскочил с трона.

Огромный крылатый ящер, пахнущий раскаленным железом и гарью, кружил над замком, заходя то справа, то слева:

— Я, последний потомок дракона Гельма, зверски умерщвленного вашим королем, явился сказать своё слово!

От драконьего голоса стекла в многочисленных высоких окнах полопались с жалобным звоном. Музыка взвыла и стихла. По дорожкам парка в панике забегали павлины и садовники, которые вопили громче птиц.

— Ваше Величество, этот дракон настоящий! — прорезал общий гвалт пронзительный голос канцлера. — Мастер тут ни при чем!

За окном мелькнул драконий хвост, заканчивающийся острым трезубцем и опутанный сорванными гирляндами. Принцы бросились врассыпную. Придворные пёстрым стадом метались по бальному залу, сшибая вазы с цветами и топча осколки. Под ногами у них, жужжа и подпрыгивая, путались машинки для чистки обуви, многоногие сервировочные столики и прочая обезумевшая механическая шушера.

Кристабель налетела на сыновей, как наседка на цыплят, и вскоре ошарашенных принцев, всех четырнадцать штук, заперли в погребе. Белокурая кукла, похожая на королеву, бежала следом и причитала: «Корримель! Тирритель! А я? А меня?», но никто не обращал на неё внимания. По фарфоровому личику бежали слезы, крупные, как вишни.

Его Величество Гуммиэль, повелитель морей, драконоборец и владыка попутных ветров, мячиком вскочил на трон и завопил, топая ножками:

— Да прекратите! Прекратите же наконец!

Горящие алым огнем драконьи глаза заглянули в окна замка:

— Эй вы, жалкие людишки! Куда вы все попрятались? Кто из вас осмелится говорить со мной? — пророкотал звероящер.

На борту «Гиппокампуса» Зильбер аж в ладоши хлопнул от удовольствия:

— Дело говорит господин дракон. Кто ж его надоумил?

— Наследственное, — запыхавшийся Филин смотрел на самую высокую башню замка, словно надеялся разглядеть в освещенном окошке знакомую фигурку. — Конрад говорил, что он-де сынулю к плаванию готовил…

— Хорошо готовил, — Инго напряженно вглядывался в небо, откуда минуту назад упал серым воробьем.

— Капитан, сэр, можно я тоже в трубу посмотрю? — взмолился Лёвушка, едва взбежав на борт.

У Юлечки, застывшей посреди коридора в замке, подзорной трубы не было. Она и так видела дракона вполне отчетливо. И почти сразу узнала его: «Ой, так это Царапкин! — Она шмыгнула за какую-то ширму и мгновенно натянула зелёное платье. Авось её никто не заметит среди орущих кукол. — Слышите? — позвала она колдунов. — Дракон нашёлся! Я его знаю! Что? Что? На корабль? Ага, бегу! Потом перезвоню!»

А дракон снизился, эффектно сшиб хвостом изящный садовый павильончик и проревел: