Настоящая принцесса и Снежная Осень

А чего они из дому ушли? — вдруг спро­сил доселе безучастный Костя.

Это уж тебя надо спросить, Конрад, — съязвил историк. — Чего вашему брату дома не сидится — на приключения тянет?

Конрад шумно вздохнул и опять демонстра­тивно уставился в окно.

«Вот уж чего-чего, а приключений нам и так хватает, — мрачно подумала Лиза. — Выше крыши. Может, поспорить с Левушкой, что и на биологии про крыс будет?»

Но биология началась вообще не с млекопи­тающих, а с разгула стихии. Новая биологиня Елена Павловна была молода и полна нерастра­ченных сил, и за сентябрь оказалось, что она еще посвирепее Полины Петровны и гораздо вреднее, так что ее прозвали Евглена Зеленая. В начале урока Евглена самумом пронеслась по классу и проверила у всех девочек уши на пред­мет сережек и пальцы на предмет колечек.

2 Настоящая принцесса и снежная осень

Вдруг журналисты придут, а тут такое безобразие! — разорялась она. Лиза лишний раз порадовалась, что мамино сапфировое колечко из радингленской сокровищницы осталось дома, в шкатулке.

Болотина, я кому сказала, снять все ук­рашения и убрать в пенал! Что у тебя там на шее? — командовала Евглена Зеленая, с кото­рой, надо сказать, украшений-то свисало нема­ло. — Шевченко, иди умойся, смотреть на тебя страшно! Журналисты придут, решат, что у нас тут не школа, а дискотека или что похуже!

Лялька вздохнула и побрела смывать с рес­ниц водостойкую французскую тушь, выкра­денную у маменьки.

А это что такое? Отвечай, я тебя спраши­ваю! — биологиня зависла над съежившейся Алисой Спицыной и тыкала пальцем в парту, будто гадюку увидела. Все, разумеется, стали оборачиваться и даже повскакали с мест.

Гадюки на парте не было — перед Спицыной лежала толстая тетрадка, а во всю обложку целовалась парочка из какого-то модного кино. У Спицыной все тетрадки были с парочками.

К твоему сведению, Спицына, существу­ют специальные тетрадки по различным дис­циплинам, — провозгласила биологиня, трях­нув модной пегой стрижкой. — И на тетрадке по биологии должна быть биология, а не... не этика семейной жизни! Передай это своим ро­дителям! — Биологиня двумя брезгливыми пальцами приподняла злосчастную обложку и вдруг — хвать! — оторвала, скомкала и швыр­нула в мусорную корзину. — Пусть подумают, кого они воспитывают такими тетрадками!

Спицына жалобно захныкала.

Предчувствие Лизу не обмануло — выставив рыдающую Спицыну за дверь, Евглена включи­ла видик и поставила какой-то фильм про мура­вьев и пчел, которые оказались общественными насекомыми и все время что-то добывали и стро­или как заведенные. Сначала было ничего, ин­тересно, хотя Лиза в полутьме все время клева­ла носом — несмотря на страх, спать хотелось с самого утра. Но потом фильм все-таки съехал на крыс! Ведущий вдруг ни с того ни с сего стал рас­сказывать, какие они умные, любознательные и выносливые — никакого сравнения с людьми. Лиза немедленно проснулась и утешения в этом не нашла ну ни малейшего. Потом видик вооб­ще распоясался и принялся подробно показывать крысиную жизнь — под аккомпанемент веселых рассказов про средневековую чуму в Европе и про то, что крысы запросто прогрызают стальной лист в палец толщиной и наверняка выживут после ядерной войны.

Щас меня стошнит, — отчетливо прошеп­тала Лялька Лизе на ухо.

На экране бегало и попискивало, мелькали серые морды и голые хвосты.

Существует также любопытное явление, называемое «крысиным королем», — задушев­но повествовал ведущий. — Когда крысы соби­раются всемером...

Лиза зажмурилась и постаралась не слу­шать. Зато она сразу услышала, как нервно ер­зает Левушка, — стул так и скрипит. Потом Лиза различила шуршание карандаша по бума­ге — Левушка в темноте на ощупь строчил за­писку. Значит, что-то его осенило. Это хорошо.

Тут крысиные истории как раз кончились — стало ясно, что людям такой конкуренции не выдержать, и можно даже не стараться. Евгле- на Зеленая включила свет, и тут Костя Конрад как раз умудрился уронить послание. Видно, тоже сам не свой. Еще и нагнулся за бумажкой, чучело!

Что это у тебя там, Конрад? — тоном сы­щика из детектива произнесла Евглена. — Ах, за-пи-соч-ка? А кто мне потом контрольную по пчелам на кол напишет? — Она повертела лис­точек. — Ах, это у нас Аствацатуров такой об­щительный! Узнаю твой почерк — сплошные иероглифы... С Кудрявцевой объясняешься? Нет, я понимаю, любви все возрасты покорны... Но на уроке!

Одноклассничкам, конечно, после того, что было на литературе, много не надо — тут же за­хихикали на все лады. Левушка окаменел — как он умудрился не покраснеть, Лизе осталось неясным, но уши были белые. От ярости. Евг­лена развернула записку, уткнулась в нее ост­рым носом, пробежала, но оглашать не стала — и на том спасибо.

В общем, день был ужасный. После биологии Левушка, махнув рукой на все, забрал у Лизы рюкзак и понес в вестибюль. Ну ее, конспира­цию, к зеленой бабушке, когда такое творится.

В вестибюле было холодно, как зимой. Ле­вушка оглядел Лизину легкую курточку, хмык­нул и полез в рюкзак.