Наступит день

До этой минуты ему казалось, что, купив имение в Ардебиле, он поднялся на недосягаемую высоту. За какую-то информацию и убийство нескольких человек немцы осыпали его деньгами. Он уже начал считать их глупцами. Как же он, оказывается, ошибся! Попасть в такую ловушку, из которой нет спасения! При первом же взгляде на его растерянное лицо Гамарбану поняла все. Усмехнувшись про себя, сна проводила Али в отдельную комнату, где уже сидело несколько человек.

— Прошу, примите в свою компанию господина Али — миллионера из Ардебиля! — торжественно представила она его и вышла из комнаты.

Подвыпивший приказчик Мамед, который обычно в это время околачивался у Гамарбану, насмешливо поднял бокал.

— Али — миллионер из Ардебиля! Это не шутка! Пью за здоровье его светлости Али — миллионера из Ардебиля. Только почему ты такой красный?

Али взял протянутый бокал и жадно выпил его.

— Будь проклят твой родитель, фон Вальтер! — прохрипел он в гневе. Собачий сын! Предлагает мне перейти на ту сторону и попасть в руки Чека!..

— Так ведь ты пойдешь не один! — расхохотался Мамед. — Вот познакомься — господин Эрбаб Ханафи! Чего же ты не радуешься? Ведь всякий отправляющийся в ад радуется, когда с ним есть спутник. Прошу тебя, Али, улыбнись!

— Смейся, смейся, приказчик! Придет и твой час!

— А ты как думал, приятель? Уж не за упокой ли души своего покойного родителя осыпал тебя деньгами фон Вальтер? Теперь потрудись срыгнуть все, что слопал. Не так ли, господин Махбуси?

— Не трусь, — сказал Гусейн Махбуси и похлопал старшего жандарма по плечу. — Когда вернешься оттуда целым и невредимым, у тебя будет столько денег, что при желании сможешь купить у Хикмата Исфагани его ардебильское имение.

— Тогда почему ты сам не едешь? — со злобой сказал Али.

Мамед ударил по плечу Эрбаба Ханафи, который молча беспрерывно пил и ел.

— Вместо нашего друга Махбуси едет вот он. Господин Махбуси большого полета птица, а вы — простые галки. Езжайте же скорее, друзья! Тебя там ждут, миллионер из Ардебиля!

— Ладно, Мамед, смейся! — воскликнул Али. — Ты думаешь, такой же комедии не сыграет с тобой господин Гарольд? Клянусь аллахом, он с тобой еще такое сделает, что мы будем благословлять нашего фон Вальтера. Скоро и мистер Гарольд прикажет тебе: а ну-ка, господин приказчик Мамед, извольте-ка переправиться на тот берег Аракса да поджечь Баку! Посмотрим тогда, как ты будешь бить себя по голове!

— К тому времени ты уже будешь в Чека и никак не сможешь увидеть меня в таком положении.

— Будет каркать! — перебил Мамеда Гусейн Махбуси. — Когда же ты едешь, Али?

Но Мамед не дал Али ответить.

— Тише, вы! Я убежден, что Гамарбану подслушивает за дверью. Ведь она все передаст фон Вальтеру.

— Ах он, собачий сын! Подумай только, чьими услугами пользуется! Услугами сводницы! Тьфу! — И Али громко сплюнул.

Но Мамед закрыл ему рот рукой.

— Молчи, осел! Чем Гамарбану хуже тебя?

Эрбаб Ханафи, молодой человек, разыгрывавший еще недавно роль мужа Гюльназ, опорожнил свой бокал и теперь старательно закусывал жирным куском люля-кебаба.

— Вот кто нашел подлинный путь к истине! — воскликнул Мамед. — Сидит, точно воды в рот набрал. Со стороны можно подумать — ангел невинный. А ведь этот парень за один месяц придушил троих.

Но тут Гусейн Махбуси снова перебил его, обратившись к старшему жандарму:

— Так каковы же твои планы, Али?

— Недаром меня зовут Али, — самодовольно сказал бывший жандарм. Как получу деньги на дорогу, сбегу к шахсеванам. Я еще не сошел с ума, чтобы добровольно отдать себя в руки большевиков.

— Пустое говоришь, — прервал его Мамед. — Никакие шахсеваны тебе не помогут. В Иране ты хоть в расщелине меж двух камней спрячься, фон Вальтер разыщет и размозжит тебе голову. Тот же Махбуси поможет тебя найти, а твой приятель Ханафи задушит. И обойдется фон Вальтеру это предприятие недорого всего двести туманов. Ха-ха-ха!.. — И Мамед покатился со смеху.

— А цена твоей головы — вот она! — крикнул взбешенный Али и, схватив бутылку из-под вина, размахнулся и ударил ею приказчика по голове.

Коротко охнув, Мамед свалился на пол.

— Что тут такое, господа?! — вбежала в комнату подслушивавшая их разговор Гамарбану.

— Ничего особенного, — совершенно хладнокровно сказал Гусейн Махбуси. Принеси мокрую тряпку, ханум…

— Я разобью башку всякому, кто станет помогать ему, — взревел Али, хватая вторую бутылку. — Пусть умирает, собачий сын!

Гусейн Махбуси сделал незаметный знак Эрбабу Ханафи. Тот поднялся из-за стола и, вытащив из кармана металлический кастет, так ударил Али по затылку, что он, не успев пикнуть, рухнул на пол.

— Позови девушек, — спокойно сказал Гусейн Махбуси Гамарбану. — Пусть возьмут этих глупцов к себе, приведут в чувство и выпроводят вон.

После этого, не оглядываясь на окровавленных приятелей, он вышел вместе с Эрбабом Ханафи.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Весна 1941 года постепенно вступала в свои права. Воздух по утрам был совершенно прозрачен. Небосвод без единого облачка казался бездонным.