Национальность – одессит (СИ)

В операционном зале было темно. Электрический свет просачивался через прикрытую дверь из соседнего помещения. Мы не стали заниматься сейфом в кассе, где в лучшем случае хранится тысяч десять, а свет в зале могли заметить прохожие, пошли в коридор с парой комнат слева и одной справа. Первая слева — дверь была приоткрыта — похожая на узкий пенал, вмещала столик, на котором стояла пустая бутылка из-под казёнки, стопарь и лежала тряпица с остатками еды, и стул, была для охранников. Там сидел спиной к коридору сутулый мужик с наполовину седой головой. Я потребовал, чтобы охранник не видел нас с поляком. На следующей двери была табличка «Бухгалтерия», а напротив — «Управляющий». Коридор поворачивал направо и упирался в черную железную дверь с одной замочной скважиной.

— Начинай, — предложил я Станиславу Цихоцкому.

Юноша бесшумно поставил свой саквояж на мраморный пол, осмотрел замок, после чего достал связку отмычек и принялся за работу. Поковырявшись минут пять, обернулся ко мне и улыбнулся.

Дальше была лестница в подвал, еще одна черная железная дверь, потом решетчатая — примерно через полчаса мы оказались в хранилище — в небольшом прямоугольном помещении, освещаемом люстрой с тремя электрическими лампами, где стояли два высоких двустворчатых несгораемых шкафа серого цвета. На каждом по позолоченной прямоугольной табличке «Ф. Санъ-Галли С. П. Б. и Москва сущ. съ 1853 г.».

Увидев сейфы, Станислав Цихоцкий растянул губы в улыбке до ушей:

— Я открывал такой в торговом доме Собецкого. Они ключи потеряли. Заплатили мне червонец за три часа работы.

— Сегодня получишь во много раз больше, — пообещал я.

Поляк открыл саквояж и разложил инструменты на полу перед ближним сейфом. Движения были неторопливые и точные. Из парня, наверное, получился бы хороший хирург, но он родился бедным и безродным. Если сумеет вскрыть сейфы, одним недостатком станет меньше.

Чтобы не мешать ему, я сел на последнюю ступеньку лестницы, куда добивал свет от люстры, достал из своего саквояжа учебник по геологии. Появилась у меня мысль поучиться и на этой кафедре. Моя мать закончила заочно университет в Ростове-на-Дону по специальности «география и геодезия». В детстве я читал запоем и всё подряд, в том числе и ее учебники университетские, среди которых были по геологии и минералогии. Понимал не все, но было интересно.

Минут через двадцать наведался Бубен и спросил, как будто сам не видел:

— Ну, шо? Как там?

— Ждем-с, — коротко ответил я.

— Тогда мы в зале пороемся. Солдат сказал, шо в кассах деньги должны быть, — предложил он.

— Сидите на жопе ровно, а то поднимете шум и спалитесь из-за мелочи, — посоветовал я. — Жадность губит фраеров.

— Та шо, та мы ничё, — огорченно произнес он. — Пойду дальше в карты резаться.

Повозившись около часа, Станислав Цихоцкий распахнул обе дверцы и, поклонившись и указав обоими руками на сейф, как делал в парикмахерской, приглашая клиента сесть в кресло, пригласил:

— Про́ше пана!

Внутри в четырех отсеках одинаковой высоты лежали пачки по сто купюр одного номинала в каждой, обмотанные накрест черными тесемками. В верхнем лежали неполная пачка пятисоток, перевязанная только поперек, семь и одна неполная сотен и много пятидесяток. Во втором — двадцатьпятки и десятки. В третьем, набитом почти доверху — пятерки, трешки и единички. В самом нижнем — черные мешочки, восемь полных и девятый на треть, с золотыми червонцами по сто штук в каждом.

— Бубен, Хамец! — позвал я.

Они прилетели и остолбенели. После чего первый загнул предельно эмоционально на чистом русском языке с одесским акцентом длинную, витиеватую и многослойную фразу, в которой сакральные слова не повторялись ни разу.

— Так что, едем в порт или здесь продолжим⁈ — иронично поинтересовался я.

— Какой порт, Барин⁈ — облапив меня, как любимую девку, заорал Бубен. — Да с такими деньжищами со мной даже собаки здороваться начнут!

— Работай второй, — сказал я поляку, — а мы пока разложим эти на одиннадцать кучек и потом возьмем по жребию, чтобы без обид.

Начали дружно втроем, но когда дошли до третьей полки, сперва сломался Бубен:

— Да какие обиды⁈ Всем хватит! — и свалил играть в карты с охранником, а потом и Хамец последовал его примеру: — Мы тебе верим.

Со вторым сейфом Станислав Цихоцкий справился раза в полтора быстрее. Только я закончил раскладывать взятое из первого, как он с поклоном пригласил к следующему. Там лежала валюта: фунты стерлингов, французские франки, австро-венгерские кроны, немецкие марки, американские доллары, греческие драхмы, болгарские лёвы, египетские фунты. Было ее по объему раза в пять меньше, чем рублей в первом сейфе. Я знал курс фунта стерлинга, доллара и франка и предполагал, что остальные европейские валюты где-то рядом, но понятия не имел о лёвах, фунтах, драхмах. По прикидке, если в рублях, на полках лежало около пятнадцати тысяч.

— В Одессе их тратить нельзя, как и пятисотки. Сразу выйдут на нас, — предупредил я.

— Так и не будем брать, нам и русских хватит, — решил Бубен.

— Да, зачем они нам, — отказался и Хамец.