Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза

В секретном приказе СС № 198/43 отдельно указывалось: «Наиболее важными предпосылками в борьбе с бандитизмом являются крепкие нервы, бесстрашное сердце, воля, умение бить врага небольшими подразделениями, не выпускать инициативу из своих рук и никогда не уступать неполноценному по своему происхождению противнику

. Мы должны быть нетерпимы к бандитам, как трусам в наших рядах» (с. 287) (выделено нами. – Е.М., А.Р.

). В соответствии с этим предписанием и своими собственными представлениями Бах-Зелевский руководил карательными операциями и лично принимал в них участие. «Бой с партизанами, – сетовал он, – требует от солдат и офицеров гораздо больших нервных сил, чем бой с регулярными войсками, хотя последний, как ни странно, ценится в вермахте значительно выше»

(с. 152). В результате «сконструированный» им для себя образ «железного» человека вошел в противоречие с его физиологией, у него начали наблюдаться признаки психического расстройства. Какие-либо проявления сочувствия к жертвам ему были не характерны, но он высказывал сожаление, что казни негативно влияют на психику солдат СС и сотрудников полиции. Германское командование предусмотрело возникновение такой проблемы. На Международном военном трибунале в Нюрнберге представитель советской стороны полковник юстиции Ю.В. Покровский спросил о назначении «особых бригад» (сформированных из уголовных элементов) и причинах использования их именно против партизан. Бах-Зелевский показал, что «здесь имеется очень тесная связь с речью Генриха Гиммлера в начале 1941 года в Везельсбурге, еще до начала похода на Россию. Гиммлер говорил тогда, что целью похода на Россию является сокращение числа славян на 30 миллионов человек и что в этой области следовало использовать именно такие неполноценные войска» (Из допроса свидетеля…, 1991: 267). Привлечение специального «людского контингента» (не только из немцев, но и из местных коллаборационистов) было, по признанию Бах-Зелевского, обдуманной мерой и активно использовалось на оккупированных территориях СССР (Жуков, Ковтун, 2018; Шнеер, 2019). Покровский чуть позже специально уточняет о заранее продуманной еще до начала войны с СССР системе геноцида: «Подтверждаете ли Вы, что вся практическая деятельность немецких властей, немецких воинских соединений в борьбе с партизанами была направлена на выполнение этой директивы – сократить число славян на 30 миллионов человек?»

И Бах-Зелевский отвечает: «Я считаю, что эти методы действительно привели бы к истреблению 30 миллионов, если бы их продолжали применять и если бы ситуация не изменилась в результате развития событий» (Из допроса свидетеля…, 1991: 270).

Далее Бах-Зелевский всячески подчеркивает в своих показаниях, что он слал вышестоящему начальству соответствующие меморандумы, призывал «делать различие между партизанами и людьми, подозреваемыми в том, что они партизаны» и участвовал в разработке инструкции по борьбе с партизанами, которая «была издана в 1944 году, когда смысл подобной инструкции, собственно говоря, был утрачен» (Из допроса свидетеля…, 1991: 273). Многочисленные записи в дневнике подтверждают это заявление, но одновременно наводят на размышления о позднейших правках с целью избежать наказания.