Читаем Наука любви полностью

Я и это писал, уроженец края пелигнов,   Тот же Овидий, певец жизни беспутной своей.Был то Амура приказ. Уходите, строгие жены, —   Нет, не для ваших ушей нежные эти стихи.5 Пусть читает меня, женихом восхищаясь, невеста    Или невинный юнец, раньше не знавший любви.Из молодежи любой, как я, уязвленный стрелою,
   Пусть узнает в стихах собственной страсти чертыИ, в изумленье придя, «Как он мог догадаться, — воскликнет, —10 Этот искусник поэт — и рассказать обо мне?»Помню, отважился я прославлять небесные брани,{128}   Гигеса с сотнею рук — да и, пожалуй бы, смог! —Петь, как отмстила Земля и как, на Олимп взгроможденный,   Вместе с Оссой крутой рухнул тогда Пелион.15 Тучи в руках я держал и перун Юпитера грозный, —
   Смело свои небеса мог бы он им отстоять!..Что же? Любимая — дверь заперла… И забыл я перуны,   Сам Юпитер исчез мигом из мыслей моих.О Громовержец, прости! Не смогли мне помочь твои стрелы:20 Дверь запертая была молний сильнее твоих.Взял я оружье свое: элегии легкие, шутки;   Тронули строгую дверь нежные речи мои.
Могут стихи низвести луну кровавую с неба,   Солнца белых коней могут назад повернуть.25 Змеи под властью стихов ядовитое жало теряют,   Воды по воле стихов снова к истокам текут.Перед стихом растворяется дверь, и замок уступает,   Если он накрепко вбит даже в дубовый косяк.Что мне за польза была быстроногого славить Ахилла?30 Много ли могут мне дать тот или этот Атрид,
Муж, одинаковый срок проведший в боях и в скитаньях,   Или влекомый в пыли Гектор, плачевный герой?Нет! А красавица та, чью прелесть юную славлю,   Ныне приходит ко мне, чтобы певца наградить.35 Хватит с меня награды такой! Прощайте, герои   С именем громким! Не мне милостей ваших искать.Лишь бы, красавицы, вы благосклонно слух преклонили   К песням, подсказанным мне богом румяным любви.

15

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эрос за китайской стеной
Эрос за китайской стеной

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве. Чрезвычайно рационалистичные представления древних китайцев о половых отношениях вытекают из религиозно-философского понимания мира как арены борьбы женской (инь) и мужской (ян) силы и ориентированы в конечном счете не на наслаждение, а на достижение здоровья и долголетия с помощью весьма изощренных сексуальных приемов.

Дмитрий Николаевич Воскресенский , Ланьлинский насмешник , Мэнчу Лин , Пу Сунлин , Фэн Мэнлун

Семейные отношения, секс / Древневосточная литература / Романы / Образовательная литература / Эро литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Смятение праведных
Смятение праведных

«Смятение праведных» — первая поэма, включенная в «Пятерицу», является как бы теоретической программой для последующих поэм.В начале произведения автор выдвигает мысль о том, что из всех существ самым ценным и совершенным является человек. В последующих разделах поэмы он высказывается о назначении литературы, об эстетическом отношении к действительности, а в специальных главах удивительно реалистически описывает и обличает образ мысли и жизни правителей, придворных, духовенства и богачей, то есть тех, кто занимал господствующее положение в обществе.Многие главы в поэме посвящаются щедрости, благопристойности, воздержанности, любви, верности, преданности, правдивости, пользе знаний, красоте родного края, ценности жизни, а также осуждению алчности, корыстолюбия, эгоизма, праздного образа жизни. При этом к каждой из этих глав приводится притча, которая является изумительным образцом новеллы в стихах.

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги