Нажмите кнопку

Портье посмотрел с подозрением на человека с растрепанными волосами и бегающим затравленным взглядом. Он дал ему ручку расписаться в журнале.

«Роберт Картер», – написал он медленно, словно успел забыть, как это делается.

Войдя в номер, Картер запер дверь и упал на кровать. Сел, уставившись на руки. У него кончается завод, как у часов. Часов, которые никогда не узнают ни своего создателя, ни своего предназначения.

Одна последняя догадка, дикая, фантастическая, однако это было все, на что он способен.

Землю захватили и каждого человека заменили механическим двойником. Врачи должны были быть первыми, гробовщики, полицейские – все, кто по долгу службы видит чужие тела. И они были сконструированы так, чтобы ничего не замечать. Он, бухгалтер, был где-то вверху списка. Ведь он часть основной коммерческой системы. Он был…

Роберт Картер закрыл глаза. «Как глупо», – подумал он. Глупо и невозможно.

Ушло несколько минут только на то, чтобы подняться. Словно во сне он вынул из ящика письменного стола конверт и лист бумаги. На мгновение взгляд привлекла гидеоновская Библия[20]. «Написана роботами?» – подумал он. Мысль ошеломила его. Нет, тогда еще должны были оставаться люди. Этот ужас произошел уже в наши дни.

Он вынул свою ручку и попытался написать письмо Элен. Размышляя над словами, он сунул руку в карман за жвачкой. Рефлекторное движение. И только когда он уже засовывал жевательную резинку в рот, он понял. Никакая это не резинка. Это просто комок твердой смазки.

Комок выпал из ладони. Ручка тоже выскользнула из слабеющих пальцев и упала на ковер, и он знал, что у него не осталось сил, чтобы ее поднять.

Жвачка. Выпивка в баре. Еда в кафетерии. Он поднял глаза, приведя в движение шестеренки.

А что же падало с небес, когда начинался дождь?

Правда обрушилась на него.

Перед тем как упасть, он снова устремил взгляд на Библию. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему»[21], – подумал он.

А потом наступила темнота.

Перевод Е. Королевой

Тот, кто заменил собой книги

В то утро он заговорил по-французски.

Без всякого предупреждения. В шесть пятьдесят, как обычно, зазвонил будильник, и они с женой проснулись. Фред дотянулся затекшей после сна рукой до кнопки и выключил звонок. На мгновение в комнате стало тихо.

Потом Ева отбросила одеяло со своей стороны, а Фред со своей. Он свесил с кровати ноги со вздувшимися венами и сказал:

– Bon matin[22], Ева.

Последовала недолгая пауза.

– Чего?

– Je dis bon matin[23].

Ева обернулась и посмотрела на него; ее ночная рубашка зашелестела.

– Что ты сказал?

– Я всего лишь сказал, с доб…

Фред Элдерман уставился на жену.

– А что я сказал? – шепотом спросил он.

– Ты сказал что-то вроде «бормотень» или…

– Je dis bon matin. C’est un bon matin, n’est-ce pas?[24]

Он заткнул себе рот кулаком с таким звуком, с каким быстро летящий мяч ударяется в перчатку ловца. Глаза над костяшками пальцев округлись от страха.

– Фред, что это было?

Он медленно отнял кулак ото рта и машинально провел пальцем по окруженной венчиком волос лысине.

– Не знаю, – испуганно проговорил он. – Похоже на какой-то… какой-то иностранный язык.

– Но ты же не знаешь иностранных языков.

– В том-то и дело.

Они сидели и беспомощно смотрели друг на друга. Фред бросил взгляд на часы.

– Нам лучше одеться, – заметил он.

Ева слышала, как Фред напевал в ванной: «Elle fit un fromage, du lait de ses moutons, ron, ron, du lait de ses moutons»

[25], но не решилась окликнуть его, пока он брился.

За утренним кофе Фред что-то пробормотал.

– Что? – невольно вырвалась у нее.

– Je dis que veut dire ceci?

Ева едва не подавилась кофе.

– Я хотел сказать, – ошеломленно объяснил он, – что это означает?

– Да, что это означает? Ты никогда не говорил на иностранных языках.

– Я знаю, – ответил он, не донеся тост до открытого рта. – А что… что это за язык?

– По-м-моему, з-звучит как французский.

– Французский? Но я не знаю французского.

Она отхлебнула еще кофе и слабым голосом произнесла:

– Теперь знаешь.

Он опустил глаза на скатерть и пробормотал:

– Le diable s’en méle

[26].

– Что, Фред? – спросила она, повысив голос.

Он испуганно посмотрел на нее:

– Я сказал, что здесь замешан дьявол.

– Фред, ты…

Она села прямо и глубоко вздохнула:

– Фред, не богохульствуй. У этого должно быть разумное объяснение.

Ответа не последовало.

– Фред, разве не так?

– Конечно, Ева. Конечно. Но…

– Никаких «но»! – заявила она и торопливо продолжила, словно боялась остановиться: – Так какое может быть разумное объяснение тому, что ты заговорил по-французски ни с того ни с сего?

Она сжала тонкие пальцы, а он неуверенно покачал головой.

– Ну хорошо. – Ева замолчала, обдумывая, что сказать дальше. – Давай разберемся.

Они молча посмотрели друг на друга.