Не названа цена

Он замер, боясь истолковать её действия в положительном ключе и обмануться.

Она, впрочем, едва придя в себя от собственной смелости, бросила на него беглый взгляд из-под ресниц — и потянулась к нему снова.

Тут уж ошибиться было нельзя, и в этот раз её робкие губы, едва коснувшись его, были увлечены им в поцелуй уверенный и долгий.

Они оба, впрочем, так и не рискнули вернуться к разговору — но, во всяком случае, умудрились зацеловать друг друга до совершенно одуряющей звенящей пустоты в голове.

Боль каждого из них отступила в темноту подсознания и скрылась на время, даря им так необходимую теперь передышку.

Глава восьмая

— Передаёте дело? — удивилась госпожа Юлания, принимая от Леона папку.

— В связи с конфликтом интересов, — кивнул Леон, отдельно протягивая лист с только что написанным Рийаром признанием.

Госпожа Юлания внимательно прочитала; брови её горестно приподнялись.

— Сожалею, Леон, — подняла она на него взгляд, полный тёплого живого сочувствия.

Он неловко дёрнул плечом и сухо ответил:

— Мы никогда не были близки.

— Да, понимаю, — огорчённо согласилась Юлания. По лицу её пробежала тень: Рийар был гордостью боевого корпуса, и ей и самой было больно узнать, что это он организовал нападение и кражу. — Благодарю вас за службу, — отметила она успех Леона в деле расследования.

Он коротко кивнул и удалился.

В своём кабинете он замер в растерянности. Илии ещё не было — у неё на это утро была назначена встреча с архивариусом, который должен был ввести её в тонкости работы с архивом, — и без неё его кабинет стал казаться Леону пустым и безжизненным.

Он сел за свой стол, переложил пару папок — дел хватало, однако он ощущал странную пустоту теперь внутри себя, когда главное дело, которое так сложно давалось, оказалось снято с него.

Он не мог продолжать это расследование, раз преступником оказался его сводный брат — госпожа Юлания должна была передать следствие кому-то другому, и этот другой теперь будет проводить допрос, подбивать документы, описывать улики, передавать дело в суд… Леона это теперь не касалось никак.

Он был свободен от этого дела и от всех связанных с ним нюансов и тонкостей — и он был теперь полностью свободен и от Рийара тоже. Ему не нужно было ни о чём с ним говорить, никак с ним пересекаться. Рийара допросят и осудят без него, и без него отправят на остров.

И, хотя довольно часто бывали дни, когда Леон, положа руку на сердце, мог искренне заявить, что больше всего на свете он мечтает отделаться, наконец, от братца — теперь, когда это желание осуществилось, он не чувствовал ни радости, ни облегчения.

Напротив, на него опустилась странная, глубокая тоска — настолько сильная, что через неё даже не смогла пробиться мысль об Илии и об их неожиданном сближении.

В сердце его словно образовалась дыра — и даже исполнение желанной мечты не смогло эту дыру заткнуть.

«Что ж меня так мучит теперь?» — задавался болезненным вопросом Леон — и не мог найти на этот вопрос ответа.

Он не мог ведь сказать, что хоть когда-то верил в Рийара и его благоразумие — наоборот, он всегда подспудно чувствовал, что до добра все эти фокусы с магией не доведут, он всегда понимал, что Рийар идёт кривой дорожкой и однажды доиграется, он прекрасно знал, что не сможет удержать его на этой дорожке, и что рано или поздно он свалится… Да, как думал Леон — от идиотского отката по не менее идиотскому поводу. Преступления он не предполагал; но, в самом деле, даже не удивился толком. Разбойное нападение с целью похитить артефакт вполне вписывалось в его представления о Рийаре — правда, за исключением убийства…

«За исключением убийства», — поймал себя на важной мысли Леон.

Безалаберный, болезненно гордый, дерзкий Рийар — бывший, однако, верным товарищем, заботливым командиром и надёжным наставником, — не вязался с убийством. В пылу схватки — возможно. Должно быть, Рийар предполагал, что численного преимущества нападающих будет достаточно, чтобы обойтись без жертв — если бы он сам возглавлял нападение и вёл за собой свой отряд, то, очевидно, он сумел бы без жертв обойтись. Так что этот случай ещё можно было понять.

Но хладнокровно задумать убийство брата?

Леон взял бумагу и попытался реконструировать план Рийара. Нападение, сокрытие на острове… да, видимо, тогда же он планировал и отбить корабль. Нанятые им бандиты под видом строителей, да его собственный отряд и он сам — соединённых сил, пожалуй, хватило бы.

Откуда в процессе этого угона должен был взяться Леон? Чего он забыл бы в Арне? Он был обычным кабинетным работником, и уж точно не понёсся бы за бандитами лично — тем более, что, судя по плану, в столице об угоне корабля узнали бы только задним числом!

«И как он меня планировал убить? С собой, что ли, увезти силой?» — попытался проникнуть в замысел Рийара Леон, но так и не понял, каким боком можно было бы замешать его в эту историю.

«И вообще, если он планировал меня убить, что мешало ему это сделать раньше?» — нашёл главное несоответствие Леон, хмуро глядя на свои записи.