Не названа цена

Работа его вскоре прервалась: он резко вздрогнул от неожиданного появления Рийара, который бесшумно материализовался прямо на стуле для посетителей.

Эта манера брата внезапно появляться там, где его только что не было, бесконечно бесила Леона, и ему стоило больших трудов удерживать себя в руках. Он полагал, что Рийар нарочно выделывает такие фокусы, чтобы заставить его потерять лицо, и не хотел уступать этой манипуляции.

— Вообще-то, — раздражённо напомнил он, делая вид, что сосредоточен на своих бумагах, — телепортация в кабинет должностного лица наказуема по закону.

— А ты сперва докажи, что я телепортировался, — скучающим тоном отозвался Рийар, небрежно закидывая нога на ногу.

Леон не знал, как ему удаются такие фокусы, но подвижность ног, в самом деле, свидетельствовала в пользу того, что братец обошёлся без телепортации. Это бесило ещё больше. Леон не понимал, как Рийар умудряется раз за разом избегать откатов, и его раздражало это непонимание. Он подозревал какие-то хитрые обходные трюки — и это подозрение было окрашено ещё и нотками тревоги, потому что такой риск должен был рано или поздно окончиться трагически.

Весьма довольный собой Рийар взял с рабочего стола листок и начал им лениво обмахиваться.

Листок был заметками Илии по расследованию; разозлившись ещё больше, Леон перегнулся через стол, отобрал бумагу и спрятал её в ящик стола.

Хмыкнув, Рийар принялся демонстративно гонять пальцем по столу другой листок — кажется, что-то из сопутствующих делу об артефакте документов. Сердитый Леон отобрал и спрятал и его.

— Между прочим, это секретные документы! — с бессильной усталостью отметил он.

Отучить Рийара от таких фокусов было решительно невозможно. Ему просто нравилось бесить окружающих, и он делал это всегда, когда получалось. То есть — попросту всегда.

— Ох, ну отправь меня в ссылку на остров, раз так! — небрежно отозвался Рийар, закидывая руки за голову и демонстративно глядя в потолок. Мол, я самый мирный и законопослушный гражданин этой страны, о чём вы?

Указанный им способ — отправка на остров — применялся на Понте против магов, которые посредством колдовства нарушали закон. Теперь уже сложно было узнать наверняка, было ли это природной аномалией или результатом древней ворожбы, но на одном из островов понтийского архипелага магия не действовала, что делало его идеальным местом для содержания магов-преступников.

По скромному мнению Леона, Рийару там было самое место. Однако поймать сводного брата на горячем было не так-то просто, да и сам Леон не был уверен, что ему хватило бы духа дать такому делу ход — его отец был весьма привязан к пасынку, и Леон, возможно, не сумел бы переступить через боль отца в этом деле. Да и сам он, чего греха таить, как ни бесился и ни раздражался, а всё же был привязан к безалаберному братцу и точно не желал ему таких неприятностей. Немного сбить спесь — было бы нелишним, но полноценная ссылка? Рийар не был преступником; он был просто раздражающим выпендрёжником, а это явно не заслуживало столь серьёзного наказания.

— Зачем пожаловал? — закрывая тему, недружелюбно поинтересовался Леон, наконец.

Выдав выразительную игру бровями, Рийар поднял с пола и поставил на стол корзинку.

— Наша дражайшая матушка, — язвительно отметил он, — очень беспокоится о том, что её любимчик остался без ужина.

Если бы градус его язвительности был хоть немного ниже, за ним можно было бы расслышать оттенок застарелой горечи.

Мать Рийара вышла замуж за отца Леона, когда юношам было уже лет по пятнадцать, и очень полюбила спокойного рассудительного пасынка, который так резко контрастировал с её взбалмошным непослушным сыном.

— А больше послать некого было? — хмуро поинтересовался Леон, впрочем, придвигая к себе корзинку и запуская в неё руки: есть, в самом деле, хотелось.

Со скуки гоняя по столу писчее перо, Рийар с холодом в голосе заметил:

— О, она вдруг внезапно вспомнила, что и у её неудачного сына есть пара-тройка полезных талантов, вроде умения мгновенно перемещаться в пространстве.

Если его самого что и бесило в его жизни, так это то, что буквально все вокруг считали Леона образцом для подражания и постоянно выделяли его и приводили в пример.

И добро бы — просто все.

Обиднее всего было то, что так делала и родная мать.

— Это признание? — заинтересовался Леон, жуя свежий пирожок с крыжовником.

Рийар досадливо поморщился и в отместку выкрал себе пирожок из корзинки, дерзко пролеветировав его себе в руку.

На очередную демонстрацию бесполезной, но впечатляющей магии Леон закатил глаза. Какими бы ни были отношения Рийара с откатами — такое баловство должно было рано или поздно выйти ему боком, и Леон не мог отделаться от мысли, что должен что-то предпринять, чтобы повлиять на брата.

— Мне-то зачем пыль в глаза пускать? — с упрёком выразил своё беспокойство он.

Зло прищурившись, Рийар блеснул острым стальным взглядом и отрезал:

— Что, калеку от магии бесит даже самое банальное колдовство?