Не. Прикасайся ко мне

Он написал мне перед праздниками еще три письма, что не удивило меня. Все они имели примерно то же содержание, что и первое письмо. С каждым его предложением росла моя неуверенность, пока я не поймала себя на том, что ищу рейсы самолетов в Мэн – лучше отдаться во власть неизбежного, чем дальше жить, гадая, соблюдет ли Алан наше соглашение.

К моей удаче, билеты были так бесстыдно дороги, что я не могла себе их позволить. Я бросила затею и облегченно вздохнула, радуясь тому, что не надо принимать такое решение.

Из-за хаоса чувств бóльшая часть ноября промелькнула безумно быстро, но все замедлил предстоящий праздник. Я ненавидела День благодарения по тем же причинам, по которым любила Хеллоуин. Каждый проводил праздник с семьей, все были веселые и рассказывали, как они благодарны своим близким. И каждый раз мне приходилось лгать. Я не была благодарна Алану. Я желала ему смерти. К Норе и маме в последние годы у меня тоже было мало благодарности. Они безоговорочно благодарили Бога за Алана, неспособные увидеть в нем монстра, каким он был в действительности.

В этом смысле День благодарения в нынешнем году был облегчением. Мне не надо было лицемерно уверять кого-то в своей любви, и я могла полностью отдаться своему гневу и ненависти. Но, к сожалению, это же обстоятельство наглядно показало мне, как я одинока. Апрель приглашала меня поехать с ней и Лукой в Бринзон, после того как узнала, что я не полечу к своей семье. Но я отказалась. Я не хотела портить ей праздник своим плохим настроением и болезненными воспоминаниями. Было достаточно того, что я чувствовала себя несчастной. Зачем портить праздничные дни другим?

– Ты правда не хочешь ехать с нами? – спросила Апрель вечером перед Днем благодарения. Она поставила свой рюкзак рядом с дверью и посмотрела на меня жалостливым взглядом, который заставил меня пожелать, чтобы она скорее ушла. – Джоан все равно приготовит слишком много для нас четверых.

Я заставила себя улыбнуться:

– Нет, я останусь здесь и буду сторожить квартиру.

Апрель вздохнула:

– Ладно, но прежде, чем я уеду, у меня есть кое-что для тебя. – Она взяла красную сумку, которую купила в предыдущие выходные, и вытащила конверт с бантиком, на котором было написано «Счастливого Дня благодарения». Потом она вернулась и вручила конверт мне.

– У вас делают подарки на День благодарения? – спросила я удивленно. – У меня ничего нет для тебя.

Апрель засмеялась:

– Это не на День благодарения, а просто так. Упаковка была сделана стихийно по случаю праздника.

Я уставилась на конверт, и у меня защипало в глазах. Чем я заслужила такую подругу, как Апрель, если я сама даже не могла быть с ней честной?

– Ты не должна мне ничего дарить.

– Чепуха, это мелочь. – Она сделала пренебрежительное движение рукой. – А теперь открой! Я всю неделю предвкушала твою реакцию.

Апрель подарила мне сияющую улыбку, и мне не оставалось ничего другого, как послушать ее, даже если я чувствовала себя при этом жалко. В последний месяц я не была лучшей подругой, а Апрель и Лука уже достаточно сделали для меня. Сколько еще я могла принимать от них, не чувствуя себя мошенницей? Я открыла конверт и вытащила сложенный кусок бумаги. Это было распечатанное электронное письмо с темой: Подтверждение аренды торгового места.

– Я арендовала тебе торговое место, – объяснила Апрель радостным голосом, прежде чем я прочла сообщение. – Я увидела объявление в кампусе. Еще были свободные места на следующую неделю, и я подумала, что было бы очень круто сделать это вместе. У нас наконец снова будет немного времени, чтобы побыть вдвоем, и ты сможешь заработать. Это же праздничная ярмарка… – Она тараторила, словно должна была убедить меня, хотя сделала это уже с первого предложения.

Я спрыгнула с дивана и обняла ее:

– Спасибо! Спасибо! Спасибо!

– Ты рада? – Ее голос звучал неуверенно.

– Конечно! – Из уголка глаза скатилась слеза. – Это будет здорово! Мы сделаем это вместе! – Я отпустила Апрель и посмотрела на письмо в моих руках. – Теперь я знаю, что буду делать всю неделю.

– Если ты поедешь с нами в Бринзон, я могла бы помочь тебе мастерить.

Я улыбнулась:

– Ты не сдаешься?

– Мне не нравится мысль оставить тебя одну.

– Я не думаю, что она будет одна, – заметил Лука, заходя в гостиную. На нем была белая футболка, сквозь ткань которой можно было увидеть темные татуировки.

Я не могла отрицать – он выглядел великолепно, и я скучала по нему. Как это возможно? Как можно скучать по тому, кто стоит на расстоянии нескольких шагов? Однако после того случая на Хеллоуин – это было уже три недели назад? – все изменилось. Он был мил со мной, позволил мне дальше жить в своей квартире и постоянно помогал на работе находить нужные карточки для картотеки. Но это было все. Он прекратил писать мне и охотнее проводил время с Гэвином и в чужих постелях, чем со мной и Апрель на диване.