Не пытайтесь это повторить

"Скорую" он вызвал человеческую. Поэтому приехала она минут через сорок. Мы к тому времени вытащили тело Тропилина на главную аллею, и у меня в голове вертелась мысль о дежавю — почти так же я возилась с потерявшим сознание Димой.

Машина остановилась. Из нее выпал пьяненький санитар.

— Ну че тут у вас? — спросил он.

— Вот, человеку плохо. Кажется.

Санитар подошел к лежащему Тропилину, пощупал пульс.

— Вот черт! Какое плохо, Митрич, тут у нас мертвяк! Что здесь было, а ну говорите?! Кто его прихлопнул? Счас ментов вызовем!

— Не надо ментов, — гипнотизирующим голосом заговорила Юля. — Отвезем этого человека в больницу и посмотрим, нельзя ли его оживить. Доставайте носилки и шприц с десятью кубиками адреналина.

— Откуда у нас адреналин, ты че, красивая? — вяло огрызнулся санитар. — Нам зарплату три месяца не платили, а ты… адреналин.

Тропилина погрузили в машину. Мы тоже сели. Юрий и Константин остались.

— Надо жене сообщить, — сказал Юрий. — Его же в Семашко повезут.

— В Семашко, — кивнул санитар, захлопывая дверцы.

"Скорая" сорвалась с места. Мы сидели на жестких скамейках, хотя, скорее, не сидели, а тряслись. Тропилин безжизненно лежал на резиновой каталке.

— Я ведь не виноват, правда? — неожиданно спросил Аларих. — Все было честно, по закону — дуэль и дуэль.

— Да замолчи ты! — накинулась на Алариха Юля. — Какого человека угробили!

— Мы еще не знаем какого, — резонно заметила Эсси.

— Это ничего не меняет, — бурчала Юля. — Эх, какой был мужик! Штучная работа!

"Скорая" подъехала к реанимационному корпусу больницы имени Семашко. Санитары выгрузили тело и резво повезли его через приемный покой. Мы рванули было следом, но нас остановил окрик:

— А вы куда?

— А мы, мы… родственники.

— Не положено. Ждите в приемной. Вам позже скажут как и что.

Мы расселись по пластиковым креслам кричаще-оранжевого цвета и стали вздыхать. Время тянулось до ужаса медленно.

— Я могу развлечь вас, — сказал Аларих. — Рассказать про мою кошку?

— А что не так с твоей кошкой? — вяло поинтересовалась Юля.

— Я ее инициировал. Теперь она выпивает всех собак в округе. А месяц назад она принесла котят. Так они тоже вампирчики.

— Аларих, почему я об этом впервые слышу? — возмутилась Эстрелья. — Разве ты не знаешь, что разведение или клонирование вампиров без разрешения Совета Нечестивых просто запрещено! Хорошо, если ты отделаешься штрафом или принудительными работами. А если тебя развоплотят?

— Не развоплотят, — самодовольно заявил Аларих. Вот чего-чего у него было в достатке, так это самодовольства. — За кошкой и ее приплодом следит моя домоправительница. Она тоже вампир, кстати.

— Кошку надо стерилизовать. Котятам отрубить головы и сжечь! — рыкнула Эсси. — Мне надоело прикрывать твои мелкие грешки, Аларих!

— Погодите, погодите, — примиренчески воздела руки я. — Никому отрубать головы и тем более сжигать не надо. Аларих, ты просто перевези эту кошку и котят к нам в Щедрый. Тут за ними будет надлежащий уход и наблюдение. У нас же есть экзотариум для редких животных.

— Котят отдам, — махнул рукой Аларих. — А вот кошку нет. Она мне очень дорога. Лучше я ее стерилизую. Хотя что она может сделать с ветеринаром…

— Ветеринар тоже должен быть вампиром, — резонно рассудила я. — Я даже знаю одного такого. Практикует на Большой Буденовке.

— Пал Палыч Знаменский, что ли? — встрепенулась Юля.

— Он самый.

— Хороший ветеринар, — улыбнулась Юля и вдруг резко дернулась: — О чем я?! Сидим, треплемся о какой-то кошке, а там — жертва нашей глупости. Нет, я больше ждать не могу. А вдруг его можно реанимировать? Я попробую пробраться.

— Как?

— Невидимость.

— Тогда на всех набрасывай, — решительно сказала Эстрелья. — Все пойдем.

— Хорошо, — кивнула Юля.

И мы стали невидимы.

Мы спокойно миновали сестринский пост и тихо пошли по коридору. Было пустынно и тихо, но вот распахнулась одна из дверей, и из нее буквально выскочили несколько врачей. Они ругались по-черному. Мы расслышали только то, что, если бы больного привезли быстрее, его можно было бы спасти.

Наша компания мимо врачей бесшумно пробралась в реанимационную. Чутье не подвело — на столе лежало тело Тропилина, а рядом с ним стояла его душа. Она выглядела растерянной и задумчивой. А потом увидела нас. Ведь для души что видимый мир, что невидимый — все одно.

— Ах, это вы, — сказал Тропилин. — Пришли порадоваться?

— Нет, — честно ответила Юля. — Мы скорбим о том, что все так получилось. Что сказали? Инфаркт?

— Нет. Тромб в сосуде головного мозга. Какая нелепая смерть. Я столько всего не успел…

— Я приношу вам свои извинения, — склонил голову Аларих. — Если это, конечно, может вас утешить.

— Принимаю, — пожала призрачными плечами душа Тропилина.

— А хотите, я вас восставлю? — предложила Юля. — Я могу. Я восставила вот эту девушку…

— Нет, — помотала головой душа Тропилина, — я еще при жизни написал заявление, что отказываюсь от восставления. Я презираю такое существование. Смерть — значит, смерть.

— Тогда почему вы не уходите?

— Я жду своего ангела-хранителя.

— При жизни вы были верующим человеком?