Не стирайте поцелуи. Книга 2

Ane Brun – Last Breath

Я сгребаю со спинки стула своё пальто и только успеваю выйти в холл, как вижу его. Он идёт очень быстрым шагом по коридору, практически бежит. На его плече дорожная сумка, а глазами он уже нашёл меня. Если бы этот зрительный контакт не был таким неожиданным, я бы отвернулась. Зачем мне на него смотреть? Но однажды застряв в его глазах, вырваться уже не так легко. А карамель бывает не только сладкой. Ещё она может быть горькой, сгоревшей. Самое неимоверное и с трудом подлежащее объяснению: мне больно не за себя, мне больно за него. Чувство вины в его горько-сладкой карамели неизмеримо, оно искололо его шипами, изранило, а он бы и рад выбраться, но не может найти выход.

«Я не могу тебе помочь» – говорю ему мысленно. В этом не жди от меня помощи. И отворачиваюсь. Мои шаги тоже быстрые.

– Лея! – он фактически перегораживает мне путь к лифту.

– У меня для вас отличные новости: моя клиентка уже всё подписала – у неё нет никаких претензий на имущество, поэтому ваше дело не пойдёт в суд, – объявляет ему мой адвокат.

И Лео отступает.

Уже в спину я слышу его вопрос:

– Мы можем поговорить?

И вот если бы только его голос был злым или просто уверенным, я бы, может, и допустила такую возможность – поговорить. Хотя, объективно, о чём? Но голос моего уже бывшего мужа не был смелым, он был… виноватым, сокрушающимся и слишком тихим.

Поэтому я отрицательно качаю головой и ещё сильнее ускоряю свои шаги. Лео бросается следом. Ну как бросается, старается быть настолько быстрым, насколько это для него возможно. Но главное, ведь, ходит сам. Ходит же. И пытается подойти ко мне.

– Не приближайся! – предупреждаю его.

И он слушается, останавливается. Его руки опущены, и глаза снова смотрят в мои пронзительно. Мне тяжело выдержать этот взгляд, что бы он ни означал. Всё уже сказано. Всё справедливо решено. Все со всем согласны, подписи поставлены. Что ещё?

Что ещё, я вспоминаю только дома и готова вырвать волосы на своей голове. Кольцо. Я не вернула ему кольцо. Не думаю, что он собирался его требовать – это крайне сомнительно, но вернуть всё же нужно было. Обязательно нужно было вернуть.

И я не придумываю ничего лучше, чем отправить его по почте.

Глава 31. Конец

Sara Jackson-Holman – Freight Train

Октябрь

Меня пугает отсутствие интереса. Ко всему. Какую книгу ни открою, не увлекает сюжет. Фильмы все бездарные – скучно. Перед глазами мельтешат актёры, тишину заполняют выдуманные реплики сценариста, а мои мысли каждый раз уплывают в Калифорнию на Хеллоуин, свадьбу, день рождения. И я раз за разом прокручиваю в голове всё сказанное и несказанное, всё сделанное и несделанное.

Это жутко утомляет. Нет, не так: выматывает. Изнуряет. Мне кажется, во мне совсем нет энергии. Нет сил и желания даже отварить яйцо. Что интересно, нечто похожее было со мной, когда отец меня выбросил, но теперь ощущение пустоты внутри почему-то беспросветнее.

Ноябрь

Невозможно запретить себе чувствовать любовь. Вот даже слёзы иногда можно унять, или перебороть страх, или развеять сон, или заглушить в себе злобу.

Но любовь – это такое сильное чувство… что договариваться с собой – это все равно, что воду в ступе толочь. Бесполезно. Просыпаешься с мыслями о нём, засыпаешь, ночью видишь его во сне и говоришь, говоришь обо всех своих обидах, а днём обязательно находишь поводы обвинить себя. Вот я не была с ним достаточно ласкова, не поздравила тогда с днём рождения, потому что он не поздравил меня, а для него, может быть, операция была таким стрессом, что заняла весь его мозг и память, а с моей стороны это было просто мелочностью. Или не мелочностью, а исконно женской привычкой вечно всё драматизировать. Я унизила его абортом Карлы. От злости, от ревности, из вредности хотела причинить вред ей, а на деле сделала больно ему. Карла, как всегда, только выиграла. Потом был ещё случай: забыла в ванной тампон, хорошо хоть завёрнут был в свой полиэтиленовый чехол, но Лео наверняка увидел, какая я растяпа. И готовила я дерьмово, сколько выбросили всего. И на попе у меня целлюлит. А может, утром запах был когда-нибудь изо рта. Да мало ли, сколько моих оплошностей было, а он промолчал.

В конце декабря Саванна и Диана зовут на Рождество в Торонто. И хотя я нахожусь в очень плачевном душевном состоянии, мне приходит в голову, что эта поездка, возможно, лекарство из категории обезболивающих. Еду.

– А где Лео? – спрашивают они меня. – Ты что? Опять нас не познакомишь?

С этим знакомством уже целая история. Ни одна из них так ни разу его и не видела. Что говорить о них, если у меня – его жены – даже не было номера телефона мужа? Этот брак с самого начала был каким-то придурочным фарсом.

– Я развелась, девки. Надо это отметить, – говорю и наливаю себе овсяной настойки.

– Ну… хоть замужем побыла. А что это за бурду ты пьёшь? – интересуется Диана, вытаращив на меня глаза.

– Есть некоторые вопросы со здоровьем.

– А чего развелись-то? – мягко спрашивает Саванна.

– Так вышло.