Не страшись урагана любви

— Особенно парни из «Тайм». Знаешь, как они любят ударить по тем, кто наверху. А ты, твой Гранд Отель Краунт — на самомверху. — А затем он пустил в ход, как она и предвидела, аперкот. — А я могу пообещать, пообещать,что мой друг Леонард даже не упомянет об этом. В его колонке не будет ни слова. Это я могу пообещать. Но если ты его вышибешь...

— Хо'кей, — сказал Рене. Он по-галльски широко развел руками с видом поражения, вернее — восхищенного поражения. — Ты победил. Тыква у тибе варит. Как всида. Я тибе знаю, Ронни. — Он постучал пальцем по виску. — Всида варит. Или ты ни играешь. Хо'кей. Но скажи тому говнюку, штоб ноги его не было в баре во время коктейля. Посли ужина, можит, и хо'кей. Но ни во время коктейля, после етово. Низя, штоб он там был. И поели ужина лутше б тоже нет. Но уж точно ни в коктейль.

— О'кей. Я передам, — сказал Рон. — И спасибо тебе, Рене. — Он ухмыльнулся.

Делегация заказала выпивку, чтобы отпраздновать событие. И ушла.

Самое смешное, что можно было избежать переговоров с Рене, поскольку на следующий же день Сэму Файнеру позвонили из Нью-Йорка, что он должен немедленно лететь туда по делам, которые нельзя было отложить, иначе он потерпит убытки. Сэм не сказал, сколько он может потерять. Но было ясно, что значительно больше десяти тысяч, которые он все еще хотел дать Бонхэму. Вечером он улетел.

Почти весь день они провели на лодке Джима, уйдя на юго-запад до Рек-Риф и Хотч-Кин-Пэтчиз, ныряя в обоих местах, а до них было почти восемнадцать миль, так что они вышли в 10.30 утра, взяв с собой упакованный обед, и снова за все заплатил Сэм Файнер. Когда они вернулись около семи, то узнали, что с полудня каждые полчаса мистеру Файнеру звонили. Он вместе с Кэти выпил с ними (включая Бонхэма и Орлоффски, которым он позвонил) за самым дальним столиком в углу веранды, чтобы не вторгаться в забитый бар. Выбора просто не было. Он должен лететь. Ближайший самолет в Нью-Йорк был в девять, и он уже заказал Рене билет. До начала поездки ему не вернуться. Он должен пробыть в Нью-Йорке минимум неделю, а может, и две. Но даже если он сможет выбраться через неделю, то все равно он не сумеет добраться до островов Нельсона, потому что в крошечном аэропорту не садятся реактивные самолеты. И если они выйдут через два-три дня, как решили, то пока он доберется на местных самолетиках, они уже будут возвращаться в Ганадо-Бей.

— А я знаю, ребята, что Рон и Бен мечтают плыть, — сказал он грубовато, но в то же время, как это у него бывало, — задумчиво и тепло. Так что, похоже, он вынужден будет вообще пропустить поездку —

этупоездку.

— Но будут другие, — печально сказал он. — Господи,до чего ж мне не хочется упускать первую поездку! Но нет причин и тебе ее упускать, Кэти. Какого черта ты должна лететь в Нью-Йорк? Просто будешь болтаться в каком-нибудь проклятом отеле. Если хочешь, а я думаю, что хочешь, то можешь плыть.

Лаки подумала, что засекла хитроватую потку в предложении Сэма Файнера, но ответ Кэти застал ее врасплох.

— Ладно, еду, — радостно сказала Кэти Файнер. — Я так же долго ждала ее, как и ты, Сэм, дорогой. И как ты говоришь, в Нью-Йорке мне делать нечего.

Все решено. И Сэм Файнер, кажется, не удивился. Удивилась Лаки, она подумала, что все остальные тоже, уж Рон и Бен с Ирмой — это точно. А у Эла Бонхэма на лунообразном лице появилось непонятное выражение.

Все они провожали его на аэродром. Сэм Файнер уже заказал большой лимузин, но и он не вместил всех. Так что, попросив Рене оставить им ужин, Лаки снова поехала на переднем сиденье старого джипа Джима, между Джимом и Роном, держась за спинки их сидений, чтобы ее не бросало из стороны в сторону. На этот раз она была в юбке. Бен с Ирмой — и на этот раз — болтались позади. Остальные поехали в лимузине с Файнером.

Большой самолет оторвался от земли и исчез в ярком лунном свете ночного неба, потом все — все, кроме Сэма Файнера, — выпили в баре аэропорта. Выпивка, несмотря на печальный повод — отъезд бедолаги Сэма, получилась веселая и праздничная. Именно тогда, во время выпивки, Кэти Файнер проинформировала Грантов и Спайсхэндлеров, что не вернется с ними в отель. Ее тошнит от этой пищи, она столько рыбы съела за последние дни, что видеть ее не может. Она на лимузине поедет в город с Бонхэмом и Орлоффски, с Элом и Мо — вот как она сказала. Потом они могут поиграть в рулетку. Так что ждать ее нечего. Разве что, конечно, они захотят встретиться с ними потом, в маленьком подпольном казино. Никто не захотел. Так что еще раз Лаки ехала домой — в отель — на переднем сиденье джипа Джима, держась одной рукой за спинку сиденья Джима, а другой сжимая спинку сиденья мужа.