Не то место, не то время

Выждав некоторое время, Ирка выглянула в коридор. Убедилась, что неожиданный визитер ушел и возвращаться не собирается, поманила Петюню. Крадучись они пересекли лобби. Ирка открыла дверь своим ключом и вместе со спутником покинула отель.

Сквозь большие окна лобби я отлично видела, как удаляются их фигуры. Не могла и не заметить то, что их ждала машина – черная иномарка. Петюня уселся на сиденье рядом с водителем, Ирка расположилась сзади. Моргнув фарами, машина помчалась по проспекту.

Я осталась одна в пустом и гулком коридоре, впитавшем мерзостный запах Петюниного одеколона. Меня затошнило от этого «аромата» и всего того, что происходило здесь.

Утро началось в три часа дня и было до того скверно, что хоть в «Книгу рекордов Гиннеса» заноси, как самое паршивое утро года. А, может, и столетия! Поспать мне удалось всего пару часов и те прошли как в медицинском сне. Каждый шорох, каждый шелест и всякая вялая мысль будто бы выбивались на старой печатной машинке где-то в подкорках сознания. Тело оставалось бездвижно, но мозг неустанно следил за происходящим, фиксируя любое изменение, бредово переплетая реальность и сон.

Настроение оказалось под стать самочувствию. И, наверное, можно считать благом то, что проснувшись я никого в хостеле не обнаружила. Тимур и Ромка исчезли кто-куда. Повезло им, а то бы не сдержалась и наговорила гадостей. А, может, мне повезло – вовремя прикусить язык иногда очень полезно для здоровья.

Исправить ситуацию были призваны Люсины сырники, заботливо оставленные для меня Аленкой. Но их действия оказалось скоротечно и вся эффективность сведена на нет звонком Инессы.

– Проснулась? Хорошо. Принеси заказ в номер Аббасова.

– Но я же…

Слушать то, что я работаю ночами, а, значит, не работаю днем, высокое начальство не пожелало и бросило трубку. Я, конечно, могла перезвонить и от души поорать, высказав все накипевшее и наболевшее. Но отправляться вслед за Ивановым (где бы он сейчас ни был) я абсолютно не желала.

Нацепив осточертевшую форму «Флибустьера», я поплелась на кухню. В памяти в очередной сто пятый раз прокручивались события вчерашней ночи. Пугало в ней абсолютно все. Но больше всего подслушанный разговор Ирки и Петюни.

Ведь, с их слов выходило, что убийство в этих стенах уже случались. И, похоже, экс-управляющий вовсе не променял карьеру на семью, а похоронен где-то в близлежащие лесочке (в лучшем случае). И, что самое страшное, его убийца на свободе и явно не собирается в тюрьму. Отобрав жизнь у любовника своей жены, Кузьма продолжает жить на широкую ногу, ничего не боясь, ни о чем не беспокоясь.

Интересно, знает ли об этом Инесса? Не удивлюсь, если да. Не удивлюсь, если она же и помогала избавиться от тела. Похоже, у моих боссов богатый опыт в подобных делах. Угораздило же…

А еще они говорили про камни. Точнее их интересовали деньги, которые исчезли в неизвестном направлении аккурат в день гибели Илларионова (то есть в прошлую игру, когда в отеле в очередной раз останавливались «дорогие гости»). И камни. Уж не алмазы ли они имели ввиду? Впрочем, будь то изумруды, рубины или сапфиры – разницы нет. То, что они ищут тоже стоит денег.

Я нахмурилась, вспомнив Константина. Вернее, то, что узнала о нем из интернета. И кулон на моей шее показался раскаленным железом, прожигающим кожу до костей. Какую игру он ведет? И какую роль отвел мне в ней?

В номер Аббасова я входила с опаской. Казалось, едва увидев меня, он сразу же поймет, кто сломал его план. И безжалостная ухмылка Фархада станет последним, что я увижу перед смертью.

Посему, не найдется слов, чтобы описать, как я была рада, осознав, что ни одного, ни другого в номере не оказалось. Анна была одна. Стоя ко мне спиной, высматривала что-то в окне. Несмотря на поздний час, она была одета в шелковый халат до пят. Прекрасные светлые волосы волнами струились по спине. Не обернувшись, она спросила:

– Принесла?

Я поставила на стол ее заказ: бутылку красного вина и аптечку. Какое именно лекарство требуется гостье Инесса сообщить не пожелала, посему пришлось тащить целую сумку. Хотя, учитывая вчерашнее, ей небось и нужен был один лишь аспирин.

Отпускать меня Анна не спешила. Ее пальцы заметно дрожали, когда она принимала бокал из моих рук. Но вряд ли подобная мелочь была ею замечена.

Находиться в номере становилось в тягость. Я всерьез подумывала слинять по-тихому, в надежде на то, что занятая своими мыслями гостья попросту не заметит мое отсутствие.

Но едва я сделала шаг к двери, как Анна произнесла:

– Должно быть он в тебя влюблен?

– Кто? – опешила я, замерев аки цапля.

Анна обернулась. Скользнув по мне мимолетным взглядом, усмехнулась и, отпив вина, пояснила:

– Тот, кто подарил тебе такую роскошь.

Я растерялась. Можно ли считать подаренный Тамарой шарф роскошью? «Балда!», – мысленно фыркнула я, с опозданием сообразив о чем речь.

– Разве это роскошь? – хихикнула я. – Подружка сказала, такие побрякушки за пять рублей ведро продаются.

– Дура твоя подружка, – отрезала Анна. Я отчаянно замотала головой.

– Нет, что вы, она очень хорошая.