Не в этот раз, Судьба

— В чем состоит проблема? — переспросила Сапфир, придержав покачнувшуюся у него на коленях доску. — Как ты можешь так говорить после того, что сделал?

Опять всё то же самое... Разве он уже не достаточно перед ними всеми извинялся? К тому же Жон вовсе не раскаивался в своем решении. Джунипер грозила опасность, так что он просто бросился ей на помощь. Разве так сложно было это понять? Там же находился всего лишь один единственный Беовульф.

— И еще вот это! — указала Сапфир прямо ему в лицо. — Я прекрасно вижу, как ты закатываешь глаза, как будто речь идет о какой-то маловажной ерунде. Ты там чуть не погиб!

— Но я же не погиб, — попытался донести до нее свою точку зрения Жон. В чем-то она, конечно, была права, и ту схватку следовало провести несколько иначе... Но этого всё равно никто не знал, а сам Жон слишком устал как морально, так и физически, чтобы во всем этом пытаться разобраться. — Самого ужасного не произошло, а от всего остального я оправлюсь. Можешь уже расслабиться.

— Я — самая старшая из всех нас, — сказала Сапфир, дернув головой так, что едва не ударила себе по лицу своей же собственной косой. — Это была моя обязанность — присматривать за вами и не допускать всяких безрассудных поступков вроде твоего.

— Так ты злишься из-за того, что я тебя ослушался? — хмуро спросил Жон. — Как-то это звучит слишком по-детски для той, кто претендует на старшинство в семье. Если честно, то я немного удивлен.

— Ублюдок! — воскликнула Сапфир, вскочив на ноги. — Проклятый ублюдок! Да как ты смеешь говорить такое?! Я злюсь из-за того выбора, что ты мне оставил!

— Выбора?..

Но она не дала ему больше ничего сказать.

— Ты сунул мне в руки Амбер и тем самым повесил на меня ответственность как за нее, так и за жизни всех остальных. Но мама сказала мне присмотреть и за тобой тоже, а ты отправился прямиком навстречу опасности. И что мне в тот момент оставалось делать?! — Жон ошеломленно уставился на появившиеся в уголках голубых глаз сестры слезы. — Если бы я побежала за тобой, то поставила бы под угрозу всех остальных, а если бы выбрала их, то бросила бы тебя там умирать!

Но она отвела их всех в безопасное место.

— Ты сделала правильный выбор, — произнес Жон. В конце концов, шесть было больше, чем один, тем более что эти самые шесть остались бы совершенно беззащитными и потерянными без руководства Сапфир. — Ты всё сделала правильно.

— Ага, но я больше не хочу вставать перед подобными выборами! Я тебя бросила, оставила умирать! — выдохнула она, безуспешно стараясь взять себя в руки. — Не имеет значение, что там произошло потом... Я ведь уже выбрала твою смерть, и это просто нечестно!

— Нечестно, — согласился с ней Жон, откинувшись на подушку и прикрыв глаза.

Это и в самом деле было нечестно, но разве перед ним самим стоял не точно такой же выбор? Разве не должен он был позволить его друзьям умереть, чтобы получить чуть лучший результат, чем обычно?

Его выбор был правильным... как и тот, что сделала Сапфир, но боль от этого ничуть не уменьшалась.

— Я понятия не имею, что тут можно сказать, — честно признался Жон. — Если для тебя это важно, то знай, что я тебя ни в чем не виню. Ты ничем не могла мне помочь в том бою — никто из вас не умеет сражаться. Но зато ты сумела успокоить и увести оттуда сестер, что тоже далеко не каждому под силу. Я люблю тебя, Сапфир, и ни капли на тебя не сержусь.

Нестерпимо захотелось встать и обнять ее. Взгляд сестры говорил о том, что она желала всех спасти...

И в этом они были очень похожи.

— Извини, что я на тебя накричала. С моей стороны это было весьма эгоистично.

На самом деле, эгоизм тут оказался совсем ни при чем...

— Пожалуй, уже пойду. Выздоравливай, Жон.

Дверь закрылась за ней, оставляя его одного в палате, из которой он всё еще не мог выбраться.

Проклятье... С появлением этого Гримма всё пошло наперекосяк.

Откуда он вообще взялся? Подобное никак не могло оказаться случайностью. Это было равносильно тому, чтобы Синдер вдруг раскаялась, а Руби — зашла в какой-нибудь другой магазин Праха и не попала в Бикон.

То есть если Жон ничего не менял — а он ведь ничего и не менял — то этого нападения просто не должно было произойти. Неужели он сам привлек монстров своими переживаниями о брошенных умирать друзьях?

Такое действительно было возможно... но шансы на это оказались минимальными. В таком случае Беовульф сосредоточился бы именно на Жоне, а вовсе не на его матери. Да и наверху их поджидал еще один, которого убил Николас. Тот Беовульф ведь даже и не подумал спускаться к ним.

Нет, что-то здесь явно было не так. Весь тот негатив, что Жон ощущал, оказался более-менее уравновешен его же радостью из-за множества всяческих мелочей. Он находился в мирной обстановке, и ему нравилось обучаться игре на гитаре, не говоря уже об общении с семьей. Никаких негативных эмоций просто не хватило бы на привлечение Гриммов на таком расстоянии от мест их обитания.

Так почему же они тогда оказались возле дома его семьи?