Не время для драконов

— У себя? — усмехнулся брат. — Да уж. Я как встал, заглянул к тебе. Ночь ещё была совсем. Хотел позвать, попросить спарринг…

Нотти молча делала себе бутерброд.

— Да брось, сестрёнка, — сказал Всеволод насмешливо. — Ты уже не маленькая. Завела парня — ну и делов-то? Только… — он всё же смутился, утратив свой покровительственный тон. — В общем, поговори с мамой, как и что…

— Я была на ярмарке! — не выдержала Нотти. — Я просто пошла на весеннюю ярмарку! Потанцевала и всё! Я даже не целовалась ни с кем!

— Ты всю ночь провела в посёлке? — послышался мамин голос. Нотти обернулась — Тэль входила на кухню. Мама была в домашнем клетчатом халате и тапочках, но выглядела совсем не мирно.

— Мама! — Нотти всплеснула руками и обожгла брата яростным взглядом. Тот, сообразив, что поспособствовал разоблачению сестры, виновато отвёл глаза. — Я просто сходила в посёлок! Там праздник! Танцы! Музыка!

— Опасности! — тем же тоном продолжила Тэль.

— Мама, ну какие опасности? Я же ваша с папой дочь! Я волшебница! Единорож… тьфу! Единорог, вот!

— Мы в Срединном Мире, тут волшебников много, — сказала Тэль строго. — И я видала немало мёртвых волшебников, уверенных, что им ничто не грозит. Говоришь — наша дочь? Да ты представляешь, сколько желающих похитить или убить дочь Дракона?

Тихий завтрак, о котором мечтала Нотти, на глазах превращался в шумный скандал.

— А я не обязана страдать из-за того, что у вас есть враги! — выкрикнула она. Пошла к плите, демонстративно разожгла её взмахом руки, достала сковородку и принялась делать яичницу.

— Вот меня за молоко ругаешь, а сама яйца лопаешь, — сказал Всеволод. — Куда вреднее! Там этот… хале… хеле… холестерин! Так!

От волнения Нотти разбила яйцо неаккуратно, скорлупа посыпалась в сковороду. Она сделал вид, что ничего не произошло, стала взбивать яйца прямо на греющейся сковороде.

— Хотела на ярмарку — меня бы позвала, — примирительно сказала Тэль. — Я тоже люблю простые крестьянские празднества…

Она подошла, обняла дочь. Тэль была почти одного роста с ней. Почти — потому что Нотти её уже обогнала.

— Ну мам… — сказала Нотти, расслабляясь. — Ну ты же не сердишься? Я всего-то пошла потанцевать… а потом встретила Лой… и Обжору…

— Кого? — раздалось от двери.

Нотти обернулась. Ну, попала!

В дверях стоял отец. Слегка понурившийся, выжатый — как всегда, если много времени проводил в драконьем теле.

И, конечно, с не до конца вставшими на место мозгами.

— Ты тайно ушла из дома? — продолжал тот. — Болталась в пьяной толпе простолюдинов? А потом — что? Лой? Обжора? Что за встреча?

— Да это случайно, Лой прыгнула с обрыва… — пробормотала Нотти.

На лице отца появились суровые морщины.

— Можно подумать, ты с Лой не дружишь, — добавила Нотти.

Виктор побагровел.

— Марш! Марш в свою комнату, юная леди! — рявкнул он. Ох, не к добру! «Юные леди» или «молодые джентльмены» у него появлялись лишь тогда, когда дети чем-то серьёзно провинились.

Всеволод открыл было рот, желая вступиться за сестру (чувствовал свою вину, помнил, кто разговор начал), но Тэль стрельнула в него глазами, и парень замолчал.

Нотти тоже спорить не стала. Развернулась и гордо, как могла, вышла из кухни.

— Стоит на три дня из дома уехать — всё превращается в какой-то цирк! — ругался за спиной отец. — Моя дочь шляется по гулянкам и общается с порождением Хаоса!

— Ну там же и впрямь была Лой… — заметила Тэль.

— С порождением Хаоса и самой хитрой бестией Срединного Мира! Да ей семнадцати лет нет! Настоящих семнадцати!

Нотти быстро прошла по коридору, поднялась по лестнице, вбежала в свою комнату. Бросилась на кровать. Где-то далеко продолжал бушевать отец.

— Ненавижу вас всех! — выкрикнула Нотти в подушку. — Почему я родилась в этой семье?

Подушка не ответила, подушка готова была впитать её слёзы, но уж никак не ответить на самый дурацкий вопрос, который может задать подросток.

Но ответ всё же последовал:

— Потому что ты должна была где-то родиться.

Глава четвёртая

Эрик стоял у парапета, лицом к заливу и спиной к многоэтажке.

Дом за его спиной был элитный, выстроенный на сопке. Индивидуальный проект, почти тридцать этажей, «с крыши Японию видно» шутили жильцы. Внизу, в стилобате (Эрик любил редкие слова) — магазин, детский сад, ресторан, ещё всякое-разное. И территория вокруг была ухожена, обнесена забором, а у въездов-шлагбаумов сидела охрана.

Впрочем, забраться внутрь труда не составило. В этом доме жил одноклассник, лазейки Эрик знал. Он перемахнул через забор (в темноте никто его не заметил), побродил немного по территории. Стрелка компаса в голове дрожала, указывая путь.

Качели…

Песочницы…

Клумбы…

Альпийская горка со скамейками вокруг…