Не всегда в размер, но вам понравится

И осыпался мой потолок.

Полетели все стекла, посуда, сервиз –

Начался настоящий шабаш.

Я хотел от отчаянья броситься вниз,

Но вдруг вспомнил, что первый этаж.

Я стал волосы рвать у себя на ногах,

Ощущая ужасную боль.

Мне казалось, что все превращается в прах,

А потом и вообще просто в ноль.

Телефон между тем все звенел и звенел.

Мне уже захотелось узнать:

Кто же это такой и чего он хотел,

Если смел мои мысли прервать?

И когда я снял трубку и крикнул: «Алё!»,

Меня бросило в жуткий мандраж.

Через шум в голове я услышал ее,

Для которой точил карандаш.

Она мне говорила о том, что во сне

Ей сегодня пригрезился я.

Я был строго одет, я сидел на коне

И держал что-то вроде копья.

Предо мной была башня из серых камней,

И издав предварительный клич,

Я нагой вызвал лифт и помчался за ней,

Разрывая цемент и кирпич.

Ну, а дальше… А дальше открытие глаз,

Созерцание утра в окне.

Пробуждению свойственно портить рассказ,

Получивший начало во сне.

Я трубу положил, откусил димедрол.

Ветер, вроде бы, в доме утих.

Я умылся, поел и опять сел за стол,

Чтоб продолжить писать этот стих.

* * *

Никто меня не любит так, как я…

Ни птицы, ни цветы, ни вдохновенье.

И целый стол рифмованных творений,

Однажды мною спетых под баян.

Никто меня не любит, ну и пусть…

Меня любить и не за что, по сути.

И ветер вновь моей душою крутит,

Жонглирует и знает наизусть.

Никто меня не любит так, как я…

Да я и сам люблю себя не очень.

Под плесенью написанных мной строчек

Пою о небе и курю кальян.

Никто меня не любит и не ждет…

А в принципе, не больно и хотелось.

Мне эта жизнь давно уже приелась.

Пойду, куплю билет на самолет.

«Письмо Людмиле»

Здравствуй, Люда! Прости за беспокойство.

Мое письмо такого вот характера и свойства

Надеюсь, не тревожит тебя в данную минуту.

Мне просто захотелось взять и написать кому-то.

Кому-то, кто поймет меня, поддержит в разговоре.

Кому-то, кто живет мечтой и ночью слышит море,

Кто двигается в никуда, тропой из ниоткуда…

Ну в общем это ты, Людмила (Сокращенно – Люда)

Все у меня по-старому, от возраста до роста.

Писать тебе не просто, да и в тоже время просто.

Читать свои стихи и тут же ими восхищаться…

И все-таки мне жаль, что нам пришлось с тобой расстаться.

Я путаю слова, меняю символы местами

И вспоминаю все, что было раньше, между нами.

И грусть, тоска, печаль вновь обнажает свои зубы…

Стальные барабаны, металлические трубы…

И мозг не держит более такого искушения

Послать тебя к чертям и сразу попросить прощения,

Остыть, подать на стол вино, диковинные блюда…

Вернись, я жду тебя! Я помню имя твое, Люда.

Ну что еще сказать? Я помню чудное мгновение,

Когда в моей душе возник пожар и наводнение,

Война, землетрясение

и ветра дуновение

мешает мне уснуть…

И вши давно не лечатся,

И сердце бьется, мечется,

И думает о вечности,

И продолжает путь…

И ты в своем прикиде,

Тебя никто не видит,

А вижу только я…

Все это очень мило,

И ты – моя Людмила,

Хоть ты и не моя…

* * *

Если серым, серым утром

Будет теплый летний вечер,

Если темной, темной ночью

Будет жаркий ясный день,

Ты поймешь, что наша дружба

Далеко не долговечна

И уйдешь в просторы неба,

На земле оставив тень.

Но, конечно, так не будет.

Ночь останется лишь ночью.

И в твоей руке, как прежде,

Расцветет моя сирень.

Да, наверное, не будет,

Но одно я знаю точно:

Если ночь была не очень,

То прекрасным будет день.

«Электрики»

Электрики серых кирпичных домов,

А также других невысоких строений.

Вы стали для нас чем-то вроде богов

На определенном участке вселенной.

Хранители тайны электро-морей,

Держатели сотен плодов информаций.

О, сколько простых молчаливых людей

Трепещут от Ваших глобальных реакций.

Когда у меня отключается свет,

И магнитофон умолкает, то сразу

Спускаетесь Вы с тех далеких планет,

Сверкая своим электрическим глазом.

И жизненный импульс, как прежде в груди,

Поток настроений вновь одолевает.

Я даже хотел к вам работать пойти,

Но чую, чего-то во мне не хватает.

Электрики, Вы прогоняете грусть.

Вас в каждом поселке по несколько сотен.

Я Ваш телефон заучил наизусть

И адрес Ваш увековечил в блокноте.

Вы – наша опора, держава держав.

Вы – так сказать, наша духовная пища.

Живете, не зная ни правил, ни прав

И всюду Вас любят и всюду Вас ищут.

«05.05.2000»

Покрылась пылью вся планета.

И вот опять, в который раз,

Идет стремительно на нас

Закат недавнего рассвета.

На нас накликали беду.

Опять нас кто-то взял и сглазил.

О, всемогущий, где ты лазил,

Когда мы ползали в бреду?

Не допусти парад планет,

Наш мир не должен развалиться.

Иначе кто будет молиться

На твой, тепло дающий, свет?

Ведь если вздрогнут полюса,

И мы умрем все разом дружно,

Тогда кому ты будешь нужен,

Там у себя на небесах?

* * *

Я знаю, ты сейчас далече.

Сидишь, возможно, у окна

И думаешь о нашей встрече,

Что сквозь года чуть-чуть видна.

На небе звезды загорелись

И среди них одна твоя,

Ну а моей пока не видно,

Все где-то шляется моя.

А где, да и зачем не знаю.

Ну что ей трудно засветить?

Возможно, где-то и сверкает

Созвездий, обозначив нить.

Но только не в моей вселенной,

И карты звездные пусты.

Как жаль, что я обыкновенный,

Но необыкновенна ты.

Вокруг тебя сейчас фонтаны,

А впереди тебя дворец,

На небе белые тюльпаны,