Не здесь и не сейчас

Он включил «Позорную звезду»[73]

и начал прыгать. «Беги-беги, пока я не вижу, прячься-прячься, но я узнаю-знаю всех вас, узнаю и найду. Дыши-дыши, пока я не слышу, кайся, кайся, но не надейся, я приду, золотая. I love you», «Я тебя люблю за то, я люблю тебя, я тебя люблю за то, что ты не любишь меня. Я тебя убью, как только я убью тебя, я тебя убью, как только поменяю коня» — первая половина пластинки помогла ему разозлиться, а загнанному алкоголем сердцу — войти в ритм. Теперь тело работало на автомате, что очень радовало голову, и голова на радостях начала мечтать. Она мечтала о том, как Максим прославится (о том, с чего это он вдруг возьмёт да и прославится, голова пока не задумывалась) и лет через двадцать-тридцать вернётся в этот город триумфатором. Его попросят прочесть лекцию в местном университете, аудитория, разумеется, не сможет вместить всех желающих, и перед входом в университет будет стоять восторженная толпа, а его проход через эту толпу с красавицей-женой будут снимать все местные и парочка федеральных телеканалов. В толпе непременно будут все знакомые, которые когда-то помогли ему, и все девушки, с которыми у него что-то было или он хотел, чтобы было. Он обязательно пожмёт руку Марату, примирительно кивнёт Майклу, обнимет Шуру Иванова и Белкина, перекинется парой слов со Станиславой и Леной, иронично поприветствует всех недальновидных девушек, когда-то не ответивших ему взаимностью, но, встретившись взглядом с Таней, посмотрит сквозь неё и задумчиво произнесёт: «Победителей всегда нужно угадывать на старте»[74]

. Таня побледнеет, а журналисты и его личный биограф отметят этот загадочный эпизод как повод для очередного сюжета из жизни знаменитости.

Наблюдая за своей будущей жизнью, Максим как бы изъял себя из реальности и на время сбежал от кошмара. Назад, в настоящее, его затянуло на медленной песне «Джиги дзаги». Тоска по Тане нахлынула вместе со строчкой «Ты со мной принесёшь жертву первой любви», на смысл которой он до сих пор не обращал внимания. «Мы спешим потерять то, что нам не забыть», — выдохнул он вслед за солистом, сбился с ритма, споткнулся, поплыл, и, падая, потерял сознание.

13

Месяцев через пять или шесть они снова встретились, и за следующие несколько лет пережили ещё множество разрывов, прежде чем разошлись окончательно. А тогда, после ухода Тани, с ним случилось то, чего он никак не ожидал — на него обрушилось множество мимолётных романов и постельных приключений. Вероятно, они объяснялись тем, что Макс прервал своё добровольное затворничество, возобновил старые знакомства и начал с размахом пропивать полученный за масло гонорар. Новый год он встретил с выплывшей из какого-то предпраздничного алкогольного угара блондинкой лет девятнадцати — пошлой, уже начавшей превращаться в тётку, но с пышным бюстом и пока ещё стройными бёдрами. Под старый новый год началась недолгая влюблённость в очень красивую брюнетку с французского РГФ. Влюблённость развилась по сценарию, когда-то пройденному им со Станиславой: сначала «это слишком хорошо для меня», потом — недолгая радость от того, что «это» вполне себе для него, и что оно действительно хорошо, но не так, чтоб уж слишком; и, наконец, сильнейшее разочарование после письма, где нежная и влюблённая в него девушка много раз повторила самую неприятную для Макса грамматическую ошибку, ни разу не угадав, когда в конце глаголов надо писать «-тся», а когда — «-ться». На восьмое марта случилась какая-то простушка из тусовки собачников-заводчиков самого низшего, базарного разбора, которые плодили собак в своих тесных хрущёвках или сарайчиках частного сектора, откармливая щенных и кормящих сук пищевыми отходами из школьных столовых. А настоящей весной, в апреле, из этого опостылевшего опрощения и нескончаемых вёдер с вонявшими кислятиной отходами его вытащила встреча с умной, зрелой женщиной, этакой self-made-women. Её интерес сначала очень льстил самолюбию, но, когда через месяц-другой самолюбие натешилось, эта связь начала тяготить Макса, что, впрочем, не помешало его отношениям с self-made-women растянуться почти на два года.