Неандертальцы. Иное человечество

Сам автор этих открытий, Ральф Солецки, признавался, что, приступая к раскопкам, «в сущности был сторонним наблюдателем, задача которого сводилась к тому, чтобы перечислить и описать предметы материальной культуры, точно измерить толщину культурных слоев и зафиксировать всякие технические данные». Но после того нового, что он узнал о неандертальском человеке, он стал испытывать к нему «всевозрастающее уважение». Отныне он вправе был сказать, что «за одно-два десятилетия этот древний человек на наших глазах был очищен от шелухи неверных представлений, накапливавшихся почти сто лет, и признан достойным членом рода людского»

(цитируется по книге Д. Констебла. «Неандертальцы». 1978).

Что же особенного было в Шанидаре 1? Казалось, он навлекал на себя все возможные несчастья. Жизнь у него была очень нелегкой. Еще ребенком он изувечил свое тело. Его правая рука после тяжелого перелома, похоже, была вовсе ампутирована; он стал хромать на правую ногу. Вероятно, он плохо видел (возможно, и вовсе лишился левого глаза); к тому же, как недавно выяснилось, был частично или полностью глухим. Но он все еще жил и хотел жить, пусть даже не мог обходиться без посторонней помощи. В своем бессилии он теперь зависел от других.

В эпоху плейстоцена, когда сразу несколько крупных хищников, представителей мегафауны, охотились на людей, с таким здоровьем, как у этого неандертальца, нельзя было и рассчитывать на то, что долго проживешь. С подобными увечьями он был беззащитен перед дикими зверями. Помощи ждать было, думается, неоткуда.

Тем поразительнее, что этот человек, по сути инвалид с детства, прожил, судя по его останкам, 40 с лишним лет – по тем временам (а это было около 50 тысяч лет назад) он дотянул до благородных седин и глубокой старости. Случившееся можно объяснить одним: ему помогали всем миром

. Все его сородичи заботились о бедняжке и делали все, чтобы он продержался пару лишних лет. Его клан и его семья обрекли себя на пожизненный уход за человеком, которому не везло от рождения. Ему приносили еду, за ним ухаживали, поддерживали его, помогали перебираться вслед за племенем с одного места на другое.

Подобная история совсем не вписывается в расхожие представления о неандертальце как о существе, которому все человеческое было чуждо. Российский историк А.Б. Зубов в своей книге «История религии» (1997) выносит о неандертальцах однозначное суждение: «Общество, где новорожденных хоронят с той же заботой, что и взрослых (об этом пойдет речь в одной из следующих глав. – А.В.), и питают увечных слепцов, бесполезных с утилитарной точки зрения, такое общество нельзя не признать этически ориентированным».

Человек по имени Шанидар 1 скончался не от своих болезней, а, предположительно, оттого, что обрушился свод пещеры и придавил его.

Ученые, исследующие жизнь первобытных людей, лучше других знают: эта история на самом деле хорошо вписывается в их представления о неандертальцах. «Погребение мертвых, сострадание к себе подобным и попытки воздействовать на судьбу – вот новые аспекты, привнесенные в человеческую жизнь неандертальцами», – подчеркивал Ральф Солецки.

Сострадание и взаимопомощь были теми неписаными законами, которые неандертальцы чтили. Они помогали ближнему, не считаясь с тем, что все их старания будут напрасны и его ждет неизбежный конец. Похоже, они не спрашивали себя: «Долго ли муки сея будет?»

 – а лишь твердили мысленно: «До самыя смерти!»

Прекрасной иллюстрацией к этим вольным рассуждениям будет находка, которую сделали археологи в 2009 году в пещере Сима-де-лос-Уэсос, пещере Костей. Это – череп ребенка, названный Cranium 14.

Он выглядит так уродливо, что сразу понимаешь: ребенок был серьезно болен. Возможно, он был глухим. Без помощи близких он умер бы сразу. Но он какое-то время – и немалое! – жил. Очевидно, члены племени заботились о нем, помогали ему прожить его нелегкую жизнь.

Были найдены и другие кости неандертальцев, имевшие очевидные дефекты, следы ранений и травм в области черепа. Всем им тоже, по-видимому, помогали соплеменники.