Небо и земля. Том 2

У фигуры богини собрались фанатики. Те, кому и светлый праздник нипочем. На коленях отбивали поклоны и бормотали, молясь истово. Горели свечи, озаряя строгие и справедливые лики святых, амвон украсился еловым лапником, перевитым бархатными лентами. На каждой ленте вышиты золотом тексты молитв.

Вокруг взволнованные и торжественные лица. И Мариаль пришла, и Риарили. И соседи по дому тут же. Знакомые и незнакомцы поздравляли, угощали и дарили фонарики.

Люнечка оробела от повышенного внимания, зажав в обоих кулачках надкусанные лепешки.

Вдруг на хорах запели, и гул в храме стих. Вступил звонкий чистый альт, за ним подхватили другие голоса - щемяще, напевно. Молитва воспарила над головами и, поднявшись к сводам, потекла чарующе.

Пришедшие внимали завороженно неземному пению, а Люнечка, к тому же, с открытым ртом.

- Мам, это принцесса пела, да? - спросила она благоговейно, когда утихла последняя нота, и слушатели выдохнули в едином порыве.

- Самая настоящая, - подтвердила Айями, помогая дочке натянуть варежки.

Амидарейцы расходились по домам группками и поодиночке. А поодаль в стороне расположились даганские машины, и военные при оружии прохаживались, посматривая на горожан. И патрули попадались на каждом шагу. Останавливали и проверяли документы.

Возможно, и Веч находился среди любопытствующих. Или руководил из кабинета и принимал рапорты по телефону. Айями оглядывалась, выискивая господина подполковника. В проулке, возле машины, привиделась знакомая фигура, но, прищурившись, Айями поняла - это обман зрения.

_____________________________

Ойрен* - слабоалкогольный шипучий напиток, похожий на квас

Chumish, чумиш* - ложка с длинной тонкой ручкой и глубоким черпалом

Мехрем* - содержанка, проститутка

Humbar, хумбар* - глиняный кувшин в Даганнии

Echir, эчир* - покровитель

Bohor*, бохор - драка, потасовка. Жарг. - мочилка, буча, схлёст.

35

Тяни, не тяни, а придется начать щекотливый разговор. Но сначала нужно подготовиться. С особой тщательностью подойти к своему облику. И улыбаться обворожительно. Проявить смелость, взъерошив жесткий ершик угольных волос, пока покровитель расслаблен и не поднялся с тахты. И выбрать подходящий момент, когда мужчина доволен и сыт во всех смыслах.

- Я знаю, что для вас... для тебя нет ничего невозможного, - сказала Айями смущенно. - И хотела бы попросить...

Маленькая лесть пополнила копилку хорошего настроения Веча.

- О чем? - отозвался он великодушно.

- Понимаете, Люнечка... дочка... досталась мне тяжело. Едва не погибла, родившись. Зоимэль сказала, что моя конституция осложнила появление дочки на свет. Да и у меня возникли трудности со здоровьем.

Айями заранее заготовила нужные фразы и избегала слов "роды", "беременность", всё-таки неловко говорить об этом с мужчиной. И не замечала, что мнет пальцы, нервничая.

- Поэтому велика вероятность, что следующий ребенок умрет, не успев родиться. А вместе с ним и я.

- Ты тяжела? - спросил вдруг господин подполковник.

Айями сперва не поняла вопроса. И не сразу сообразила, что "тяжела" равносильно "в тягости".

"Ты беременна?" - спросил Веч, как показалось, с промелькнувшим самодовольством.

- Я... нет. Но если таковое произойдет, мне страшно думать, что Люнечка останется сиротой. А я не могу... не представляю без неё жизни!

- И? - поинтересовался Веч с едва уловимой досадой.

- Может быть, вы пойдете навстречу моей просьбе? И поможете уберечься от непоправимого, - произнесла Айями жалостливо.

Веч нахмурился и отставил кружку с ойреном*, к которому пристрастился во время совместных трапез.

- Каким образом?

- Есть разные способы. Например, специальные таблетки. Если их принимать, то последствий не будет, - пояснила Айями и осмелилась поднять глаза на господина подполковника.

Его губы сжались полоской, а брови сошлись у переносицы.

Сердце Айями захолонуло. Он рассердился!

Веч поднялся с тахты. Вынув сигарету из портсигара, подошел к окну и закурил.

- Кто сказал тебе об осложнениях? Ваша докторица? - спросил спокойно.

- Да.

- Хорошо, - сказал он спустя несколько долгих минут, в течение которых смотрел на улицу, затягиваясь неспешно и выпуская носом сладковатый дым, а сердце Айями стучало в бешеном ритме.

Она и обрадоваться толком не успела, как Веч добавил:

- При одном условии. Тебя осмотрит Оттин. Если он подтвердит диагноз, так и быть, я согласен.

- Но ведь он мужчина!

- Прежде всего, Оттин - врач. И, к тому же, отличный специалист.

Айями смешалась. Где же видано, чтобы делиться женскими секретами с мужчиной? У амидарейцев не принято обсуждать интимности с врачом противоположного пола. И тем более, с чужеземцем.

Веч не дал собраться с мыслями.

- В конце концов, ребенок - это не болезнь. На моей родине высокий уровень медицины. И низкая смертность среди младенцев и матерей. Или сомневаешься?

- Н-нет... Просто... - растерялась Айями.

- Выбирай: или тебя осматривает наш врач, или ребенок появится на свет на земле Триединого.