Небо Валинора. Книга первая. Адамант Хенны

Это было грандиозно. Страшно. Завораживающе. Гибельно. Разумом Фолко понимал, что эта картина, такая красивая, если стоять вне Добра и Зла, скоро исчезнет, сгинет, подобно утреннему туману под ветром. Развеется, едва лишь силы сшибутся. К трём основным цветам картины добавится четвёртый – алый, цвет крови. А она, похоже, разольётся здесь настоящим половодьем. Невольно хоббит вспомнил незабываемую атаку хирда в самой первой, победоносной битве с воинством Олмера на полпути между Аннуминасом и Форностом, вспомнил цветное лоскутное одеяло, бессильно повалившееся под ноги наступающим подземным копейщикам. Это случится и здесь… Только теперь серая волна врагов захлестнёт и похоронит под собой разряженные харадские тысячи. Четверым не остановить такое воинство. Успеть бы Эовин спасти – а там как Валар рассудят.

Широко раскрыв глаза, забыв и о сабле, и о луке, Эовин смотрела вперёд. Там, от края и до края земли, от гор до леса, развёртывалось покрывало из сотен тысяч живых существ. За их спиной был только дым. Передовые отряды подошли уже достаточно близко; можно было различить отдельных воинов, в лёгком вооружении, с короткими дротиками или топорами. Чувствительный тычок в плечо заставил девушку прийти в себя. Прищурившись, Серый пристально глянул на неё – и от одного этого взгляда из головы Эовин разом вылетел весь страх.

Впереди линии щитов, набирая ход, катились вниз по длинному и пологому склону десятки боевых повозок.

Сверкали, сливаясь в гибельный круг, острые косы на ободах колес.

Воины Серого были уже готовы к бою. Наложены стрелы, из бойниц выставлены копья; всюду на подвижной черте щитов невольники спешили занять места.

Крылья наступающих оттягивались далеко, охватывая фланги оборонительной линии харадримов. Цепь катящихся вниз повозок растянулась на целую лигу.

– Не завидую я тем, кто сейчас там, – заметил Серый, стоя рядом с Эовин. – Не выживут.

Он замер в своей излюбленной позе – руки скрещены на груди – и невозмутимо взирал на быстро приближавшиеся вражеские цепи. Дикие орды наступали без всякого строя, подбадривая себя визгливыми боевыми кликами. Казалось, вид надвигавшихся повозок ничуть не смутил врагов Великого Тхерема; они словно бы ничего не замечали. Даже напротив – казалось, сверкание кос на ободах только притягивает их.

– Сейчас сшибутся, – вырвалось у Эовин. Прижавшись к бойнице, она с замиранием сердца смотрела, как неровная линия боевых возов накатывается на передние ряды вражьей рати. Серпы и косы бешено крутились, и, несмотря на ужас, Эовин не могла отвести от них взгляда. Сейчас брызнет горячая кровь, сейчас блистающее железо сделается алым, а разрубленные тела десятками будут валиться под колёса.

– Слишком далеко отпустили, слишком оторваться дали, – невозмутимо продолжал меж тем Серый. – Так наша линия бы их поддержала, а теперь их просто перебьют.

– Перебьют? – вздрогнула Эовин.

– Ну да, – равнодушно сказал сотник. – Кровью умоются, но перебьют. Гляди!

Волна худощавых высокорослых воинов с вытянутыми смуглыми лицами, в лёгкой кожаной броне, с плюмажами из перьев на шлемах, столкнулась с линией боевых повозок.

Вопли и крики смешались с жутким хряском – давя, рубя и калеча, повозки прокладывали дорогу через людское море, и борта их сверху донизу мгновенно окрасились алым.

Дикари частью кинулись на всё глубже врезавшиеся в их ряды боевые возы, но в большинстве хлынули меж ними, устремляясь к линии деревянных щитов, за которыми укрывались невольники, Серый и Эовин.

– Как я и сказал. – Серый повёл плечами. – Возы сейчас встанут, и всё. Глупо.

Атакующие бросались на постепенно замедлявшиеся повозки с ожесточением и яростью безумцев. Гибли, рассечённые косами, проткнутые пиками, пробитые навылет стрелами; каждый из боевых возов напоминал сейчас медведя, со всех сторон облепленного свирепыми псами. Борта топорщились множеством воткнувшихся дротиков; серпы вязли в кровавом месиве из разрубленных тел. Спереди и сзади повозок, где не было смертоносных кос, кипела особенно жестокая схватка. Враги выстраивали живые пирамиды, пытаясь вскарабкаться наверх; наконечники копий увязали в насаженных на них трупах. Стальные резаки рассекали пытавшихся грудью остановить повозки, но на место павших вставали всё новые и новые.

Однако куда больше воинов дикарской армии прорвалось в промежутки между возами; потрясая оружием, щитами и короткими копьями, они с воплями мчались прямо на харадскую линию, словно и не замечая её.

– Готовься! – коротко приказал Серый. Невольники подняли луки и копья.

Эовин натянула тетиву.

В свои пятнадцать она видела немало и крови, и смертей, и страданий. Девочки в роханских степях взрослели быстро и так же быстро учились владеть оружием. Кто постоит за тебя, когда все мужчины на войне? Будь готова встать рядом с мальчишками и защищать свою честь до последней капли крови!..

Да, эти люди, с криками бегущие вверх по склону, не сделали ей ничего плохого. Но им всё равно – они просто хотят убить и её, и Серого, и всех других, угодивших в жернова этой бойни.