Нечаянная невеста

Голова вдруг взорвалась картинками-воспоминаниями. Флай, с искаженным от боли лицом дергается на носилках, пытаясь встать. Его собственная рука подает знак солдатам – уносите! Луг с зеленой травой – сочной и яркой. Сгусток магии в руках, и шумящая в ушах кровь. Гангуты. Странные, непривычные взгляду бледные лица. Крохи информации в голове: «человеческий облик всего лишь видимость. Гангуты – ночные твари, им не нужны земли, леса и поля, только холодный камень и боль…»

Голос в голове замолк, сменяясь неестественной тишиной магической битвы. Гангуты подходили все ближе, а солдаты и Флай еще не успели уйти достаточно далеко. Тогда он встал, сплюнул травинку, чувствуя на языке легкую горечь и… ударил огнем! Выжег ту самую зеленую траву на двадцать шагов вперед! Черные мундиры остановились, потоптались у края поляны. Попробовали обойти безумца, не пускающего их вперед, и получили пару файерболов, да не простых, а делящихся прямо в полете! В ответ гангуты отправляли какие-то хитрые воздушные вихри, выжигающие файеры до безобидных искр.

Магическая атака одинокого мага захлебнулась быстро. Как только резерв упал до нуля, Жак с кривой ухмылкой потянул из ножен меч… Он, аристократ и граф, умрет сражаясь! В памяти мелькнула тонкая фигурка его нечаянной невесты. Пусть девочка выживет, а эта глупость с браком в древней часовне забудется…

Одинокий сумасшедший в алом мундире бился гораздо дольше, чем от него ждали. Весь израненный, он упал ничком, а рядом рухнули его противники. Это было так пугающе и дико, что гангуты доложили Верховному. Тот появился на поле рядом с границей, приказал выставить заслон и восстановить прежнюю линию обороны, потом склонился над странным иноземцем и хмыкнул:

– Он жив! И его раны залиты кровью его противников! Такая доблесть… должна вознаграждаться! Заберите его в мой замок!

Пограничники, не споря погрузили вражеского офицера на носилки, переглянулись, слегка разбежались, взмахнули тяжелыми черными крыльями, и поднялись в воздух, спеша исполнить приказ.

Черные крылья? Значит он кто? Мужчина заворочался, чувствуя дискомфорт, и вдруг услышал тяжелые шаги и насмешливый голос:

– Очнулся, ветландец? Вставай! Вот бульон, ешь сам!

– Кто вы? – прохрипел Жак, рассматривая широкоплечего мужчину в легком кожаном доспехе.

– Я? Гангут конечно! – фыркнул он, просовывая через решетку две кружки.

– Где я? – пересохшее горло страшно тянуло, но эта информация казалась жизненно важной.

– В пограничном замке Владыки Крылатых, – отозвался тюремщик, удаляясь в глубину коридора.

Жак застонал. Значит он не в Ветландии. Гангут. Плен. И крылья? Откуда же крылья?

Глава 19

На заседание суда Амелия собиралась, как в бой. Строгое траурное платье, присланное для нее из мастерской мадам Ланвен. Новые сапожки, перчатки – все черное, из недорогой кожи и фетра. Платье – креповое, а вуаль из самого простого газа. Когда коробку доставили в номер отеля, Илана восхитилась плотным золотистым картоном и шелковой бумагой, зато через минуту абсолютно разочаровалась в наряде:

– Амелия, почему платье такое грубое? – спросила она, неохотно касаясь колючей даже на вид ткани.

– Это обычный креп, – ответила ей старшая сестра, – его носят вдовы.

Виконтесса, приехавшая навестить и проверить, как они устроились в номере, тоже погладила жесткую материю и добавила:

– Мадам Ланвен потрясающий маг! Она явно что-то видела про вас, Амелия. Горькая вдова в бархате или шелке вызовет сомнения, а креп… его могут себе позволить практически все.

Камеристка, которую прихватила с собой леди Флайверстоун помогла девушке надеть платье и уложить волосы в строгий узел на затылке. Провинциальные вдовы носили чепцы, или кружевные наколки, но для молодой вдовы мадам соорудила нечто похожее на старинные арселе. Обруч-каркас, обтянутый черным бархатом, украшала черная вышивка с серебряными бусинами. Вуаль спадала на плечи тройным слоем, а лицо ненавязчиво прикрывалось одним слоем ажурной сетки.

Когда Амелия вышла из-за ширмы, виконтесса медленно хлопнула в ладоши:

– Великолепно! Сдержано! Аристократично! Траурно! Амелия, я очень сожалею, что никому кроме вас и поверенного нельзя присутствовать на заседании. Но мы с Флаем и детьми будем гулять в сквере неподалеку. Как только все закончится, мы вас встретим!

– Я понимаю, Ваша Светлость, и очень благодарна, – ответила девушка.

Она так и не призналась этой добродушной леди, что плохо спит каждую ночь. Ей снилось знакомое лицо в обрамлении черных перьев, и кровавый пот, который заливал знакомые глаза. Там, в глубине сна Амелия забывала о робости и скромности – рвалась к погибшему мужу, раз за разом отвоевывая у тьмы все больший кусочек пространства. Этой ночью она увидела отросшие светлые волосы, и обнаженные ключицы, а еще, впервые в ее сне он пошевелился! Может быть, официальные источники лгут, и графу удалось скрыться от гангутов? Спрятаться в какой-нибудь пещере? Жаль, нет времени поразмыслить над этим, ей предстоит собственная битва!