Нехорошее место

Горло у нее перехватило, а потом воздух уже не вышел из легких, а вырвался из груди вместе с рыданием. Хорошего в этом ничего не было. Она не могла позволить себе сломаться. Именно в этот момент ее жизни ей требовалось быть как никогда сильной. Череда убийств, совершенных в эту ночь в округе Орандж, могла продолжиться, и она с Бобби могли попасть в список жертв, если бы принялись скорбеть об ушедших.

И пока Бобби делился подробностями, Дерек тоже убит, возможно, погибли и другие обитатели «Сиело Виста», она крепко сжимала его руку, благодаря Бога за то, что в этом водовороте событий у нее есть такой надежный якорь. Перед глазами все поплыло, но усилием воли она сдержала слезы, пусть пока и не решалась встретиться с ним взглядом. Боялась, что полностью потеряет контроль над собой.

— Разумеется, это брат Френка, — сказала она после того, как он замолчал, и ей очень не понравилась дрожь в собственном голосе.

— Почти наверняка, — согласился Бобби.

— Но как он узнал, что Френк — наш клиент?

— Не знаю. Он видел меня на пляже в Пуналуу…

— Да, но он не последовал за вами. Он не мог узнать, кто ты. И как он узнал о Томасе?

— Мы не знаем чего-то очень важного, вот и не можем представить себе полной картины.

— Чего добивается этот мерзавец? — вырвалось у нее. Злости в голосе слышалось ничуть не меньше, чем горя, и Бобби это порадовало.

— Он охотится на Френка, — пожал плечами Бобби. — Семь лет Френк действовал в одиночку, что усложняло его поиски. Теперь у Френка появились друзья, а у Конфетки — новые возможности найти брата.

— Взявшись за это дело, я подписала Томасу смертный приговор.

— Ты не хотела за него браться. Я тебя уговорил.

— Уговаривала тебя я, ты хотел дать задний ход.

— Если мы виноваты, то оба, но вины никакой нет. Мы взяли нового клиента, вот и все, а потом… так уж вышло.

Джулия кивнула и наконец встретилась с ним взглядом. Хотя голос Бобби оставался ровным, по щекам его катились слезы. Погрузившись в собственное горе, она забыла, что погибшие были не только ее друзьями, но и его, а Томаса он любил практически так же сильно, как и она. Ей пришлось отвернуться.

— Ты в порядке? — спросил Бобби.

— Сейчас ничего другого не остается. Позже я захочу поговорить о Томасе. Он так мужественно держался, зная, что отличается от обычных людей, никогда не жаловался, был таким милым. Никто и никогда не поставит памятник Томасу, он не был знаменитостью, но второго такого мы не знали, и его памятником будут наши воспоминания о нем. Так что мы поможем ему остаться живым, не так ли?

— Поможем.

— Он будет жить… пока мы не уйдем. Но все это — задача на будущее, когда у нас будет время. Сейчас главное — остаться в живых, потому что этот сукин сын постарается расправиться и с нами, не так ли?

— Думаю, постарается, — кивнул Бобби.

Он встал сам, поднял ее со стула.

На нем был темно-коричневый кожаный пиджак, под которым висела плечевая кобура. Она уже сняла свой блейзер и кобуру. Теперь надела вновь. Вес револьвера, прижимающегося к левому боку, добавлял уверенности. Она надеялась, что ей представится шанс воспользоваться оружием.

Туман перед глазами рассеялся, глаза стали сухими.

— В одном я теперь уверена: мечты теперь не для меня. Какой в этом смысл, иметь мечты, которые не сбываются.

— Иногда сбываются.

— Нет. Они не сбылись для моих родителей. Не сбылись для Томаса, так? Спроси Клинта и Фелину, сбылись ли их мечты. Спроси жену и детей Джорджа Фарриса, мечтали ли они о том, чтобы умереть от руки маньяка.

— Спроси Фанов, — предложил Бобби. — Они бежали из Вьетнама на утлой лодке с минимумом еды и практически без денег, а теперь владеют химчистками и ремонтируют для перепродажи дома стоимостью в двести тысяч долларов. И дети у них потрясающие.

— Рано или поздно они тоже угодят в петлю. — Голос Джулии переполняла горечь, волна отчаяния грозила накрыть ее с головой и утащить в черные глубины. — Спроси Парка Хэмпстида из Эль Торо, обрадовались ли он и его жена, узнав, что у нее рак. Спроси Парка, как реализовалась мечта о его будущем с Марали Роуман после того, как он вроде бы смирился со смертью жены. Мерзкий тип по прозвищу Конфетка растоптал эту мечту. Спроси всех этих бедняг, что лежат в больницах с инсультами и раковыми опухолями. Спроси тех, у кого в пятьдесят с небольшим, когда вроде бы должны начаться золотые годы, диагностируют болезнь Альцгеймера. Спроси маленьких детей, которые из-за мышечной дистрофии могут передвигаться только на инвалидных креслах. Спроси родителей детей с синдромом Дауна, которые живут в интернате «Сиело Виста», мечтали ли они об этом. Спроси…

Джулия замолчала. Она теряла контроль над собой, а в эту ночь не могла позволить себе такую роскошь.

— Ладно, поехали…

— Куда?

— Сначала мы должны увидеть дом, где эта ‘censored* вырастила его. Проедем мимо, познакомимся с обстановкой. Может, возникнут какие-то мысли.

— Я его видел.

— А я — нет.

— Хорошо. — С комода он взял телефонный справочник Санта-Барбары, Монтесито, Голеты, Хоуп-Рэнч, Эль-Энканто-Хайтс и еще нескольких соседних городков. Понес к двери.

— Зачем он тебе? — спросила она.