Нелюбимая

Герман молча выслушала всё, что ему говорила сестра. Он ни разу не перебил ее, не возразил, не огрызнулся. Хотя вполне мог это сделать, мол, я старший и успешней, но нет. Еще во время новогодних праздников я отчётливо поняла, что они очень близки и, пожалуй, я впервые видела именно такие нежные и трепетные взаимоотношения между братом и сестрой. Эти отношения замечательны даже тогда, когда всё далеко нехорошо и нужно разбирать очень много проблем. Наверное, настоящая любовь, неважно родственная она или нет, заключается именно в том, чтобы не слепо обожать и выгораживать, а указывать на то, где человек действительно оступился, совершил ошибку.

После такого трудного и слишком уж долгого дня, наконец-то наступил тихий долгожданный вечер. Голова немного гудела и нервы всё еще находились в каком-то душном возбуждении. Создавалось такое впечатление, что я взобралась на новую вершину и теперь могу немного отдохнуть. А сколько еще таких «вершин» будет? Какова настоящая высота горы, на которую я усердно пытаюсь взобраться? Черт его знает.

На следующий день рано утром, Настя была вынуждена уже уехать. Если честно, прощаться с ней совсем не хотелось, но она пообещала, что приедет, когда родится дочка. Герман отвез сестру в аэропорт, а когда вернулся между нами снова повисла некоторая неловкость. Вот вроде бы самый трудный разговор уже преодолели, а всё равно ощущается это странная, повисшая в воздухе, осторожность.

Мне позвонила Алина и это немного разбавило напряжение в доме. Герман, чтобы не мешать, ушел к себе в кабинет. Я совсем не ожидала, что Алина позвонит. Мы уже лет сто не разговаривали, и я была рада снова услышать ее голос.

— Привет, — проговорила я, осторожно устроившись у себя на кровати.

— Привет, Арин. Мы так давно не разговаривали, не виделись. Уже даже соскучилась, — я отметила про себя, что голос сестры стал значительно бодрее, чем раньше.

— Да, это правда, — я почувствовала себя жутко виноватой. — Очень много проблем случилось в последнее время. Как ты? Как твои дела? Самочувствие?

— Всё хорошо. Не думала, что… Когда-нибудь снова вернусь к такому состоянию. Прости, тебе такое слушать сейчас ненужно.

— Не беспокойся, всё в порядке. Если хочешь, мы могли бы встретиться, посидеть где-нибудь, съесть вкусный десерт.

— Да, это неплохая идея. Знаешь, после курорта и сеансов у психоаналитика я ведь даже нормально и не отдыхала, почти из дома не выходила. Хотя нет, вру, — Алина засмеялась. — Я начала ходить на гончарные мастер-классы. Такая увлекательная штука, правда потом все руки и одежда жутко грязные. Гриша поддерживает мое рвение лепить горшки, но это так, несерьезно, чтобы просто окончательно не тронуться умом, — голос сестры дрогнул, а смех, который еще секунду назад задорно звучал в трубке, стих.

— Ты должна быть сильной, потому что другого выхода нет.

— Я знаю. У меня появилась подруга, мы вместе ходим на мастер-классы. Верней, я первая начала ходить, затем и она появилась. Так мы собственно и познакомились. Вот она мне говорит то же самое, что и ты. Слушай, может быть, мы на днях втроем и встретились бы?

— Да, конечно, — охотно согласилась я.

— А как у вас с Германом? Надеюсь, всё хорошо?

Если честно, то подобный вопрос у меня уже скоро начнёт вызывать аллергию, но это мои проблемы и злиться из-за них на Алину я совсем не хотела.

— Всё хорошо, — кратко ответила я.

— Замечательно, тогда до скорой встречи.

Удивительно, но Герман не стал возражать тому, чтобы я встретилась с сестрой. Конечно, такой поступок можно было счесть за желание моего мужа наконец-то начать доверять, но суть здесь явно скрывалась за банальным чувством вины. Сейчас Герман находился не в том положении, чтобы снова мне что-то запрещать и опять заняться выстраиванием в доме деспотичной схемы семейной жизни.

Не могу сказать, что я человек, который постоянно нуждается в общении, полной свободе и большом количестве друзей. Мне и в одиночестве достаточно уютно и комфортно находиться. Но хотя бы иногда выбраться из дома и просто поболтать о чем-нибудь женском с Алиной, мне очень даже хотелось.

Я прекрасно понимала, что когда мы обе выйдем замуж, то не сможем уже так часто видеться, как это бывало в детстве. Но после проблем, что случились и у сестры, и у меня, уверена, встреча нам двоим была просто необходима.

Как-то по-особенному наряжаться я не хотела, просто привела в порядок свои волосы и решила немного подкрасить глаза. Герман вошел в спальню тихо и задержался на пороге, рассматривая меня. Всякий раз, когда он вот так смотрит на меня, дико хочется узнать, какие мысли живут в его голове в этот момент.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты что-то хотел? — я докрасила ресницы на правом глазу и посмотрела на Германа.

— Нет, — он смущенно улыбнулся и спрятал руки в карманах брюк. — Просто любуюсь тобой, ты у меня очень красивая. Такой как ты больше нет.