Немецкая провинция и русская столица деревень

Собаки, бродячие и домашние, наполняют всю Тюмень. Они валяются на тротуарах, грызутся в общественных местах отдыха, ходят за прохожими и нюхают их ноги, гоняются с лаем за велосипедистами, кидаются на маленьких детей, и совокупляются на автобусных остановках. Для отправления своих половых инстинктов собаки выбирают такие места, где побольше людей,– чем больше людей, тем им приятнее.

На улицах Тюмени разыгрываюся сцены, на которые слабонервным лучше не смотреть: сюсюкающая бабушка подносит крохотного внучка к носу страшной облезлой дворняги; пенсионерка кормит рычащую тварь на детской площадке, приблудные собаки кидаются на прихожан перед входом в церковь; маленькие дети гуляют по собачьему навозу и трогают его руками.

Одна жилица нашего дома собирает в нашем дворе бродячих собак, и кормит. Она раскладывает объедки для собак во дворе, а корм для кошек рассовывает в подвальные окна домов: не только нашего, но и всех близлежащих. Тараканы с объедков ползут к соседям, а из подвальных окон тараканы ползут в квартиры тех людей, которые живут от этой собачницы далеко, и о ее миссии даже не подозревают. Ни разу никто ее за это не оштрафовал: для штрафа нужно составить коллективное заявление, а ни один тюменец никогда в жизни такое подписывать не станет.

Однажды в сквере меня покусала стая бродячих собак. Стая жила где-то в другом месте, наверное, в гаражах, а в сквер прибегала кормиться из рук добродетельных старушек. Хотя тюменские собачники кричат во всех официальных инстанциях, что собаки на людей без причины не нападают, а если и нападают, то только с целью защиты, но я, вопреки их утверждениям, на собак не нападала, и их не дразнила. Я вообще их не видела, пока не почувствовала зубы на своей ноге. Меня спасло только то, что у меня была сумка на длинной ручке, я начала ею махать, и отогнала собак от себя. Когда после этого я пошла на прием к травматологу, то врач сказал, что из этого сквера к нему постоянно поступали покусанные люди, в том числе, и маленькие дети.

Раньше я часто ездила в отпуск за границу. Я побывала во многих европейских странах, и мне везде нравилось, и везде со мной обращались хорошо- везде, кроме Румынии. Румыния в отношении собаководства была копией Тюмени.

Румыния напоминала мне еще сюжет одного популярного фильма, в котором главный герой гоняется за своей девушкой по всей Европе, переезжая из страны в страну, и попутно наслаждается красивыми ландшафтами, приятным обществом, и дружелюбием местных жителей. Но как только он въезжает в страну бывшего соцлагеря, то красивый ландшафт и приветливость местных жителей моментально исчезают. Героя тут же окружают рычащие собаки, злые люди, горы мусора, и мерзкие тряпки, свисающие с балконов (взаимосвязь вещей прослежена невероятно точно).

В бухарестском парке была огромная, удобная, великолепно оборудованная собачья площадка. Но, когда я пошла погулять в парк, то оказалось, что собаки и их владельцы собрались не на своей площадке, а перед входом в парк. Гуляющие люди были вынуждены проходить сквозь собачий строй, и лавировать между собаками. Хозяева равнодушно на них смотрели, и не делали никаких попыток посторониться.

Перед нашим отелем тоже болталось огромное количество собак, только грязных и беспризорных. Гид рассказал нам городскую легенду о том, что однажды ночью бродячие собаки загрызли и съели японского туриста. Думаю, что доля правды в этом была.

Из отеля в Бухаресте мы переехали в отель в горах. Утром я вышла прогуляться, не представляя, что меня ожидает. Рядом с рестораном мне навстречу вышли две огромные собаки, похожие на хаски, только в два раза крупнее. Они встали лапами мне на плечи, и повалили меня на землю. Вываляв в пыли, они меня отпустили. Позже в «интернете» я выяснила, что это были волкособы- помесь волка и собаки. Я вышла с территории отеля на проселочную дорогу. Как только я там появилась, изо всех огородов на дорогу начали выскакивать озверелые собаки, и пытаться меня покусать. Тогда я свернула на дорогу, которая имела указатель «для туристов». Но оказалось, что на этой дороге туристов ждали еще меньше, чем в нашем отеле и в соседнем поселке. Собаки в еще большем количестве повылезали на дорогу из-под заборов, и начали преследовать меня еще агрессивнее. Хозяева собак, копающиеся в своих огородах, флегматично на меня смотрели, и не звали собак обратно в свои огороды. Стоящая рядом с огородами табличка несла на себе не только надписи о том, что эта дорога предназначена для туристов, но даже графическое изображение туриста, на тот случай, если местные жители не умели читать. Но жители табличку игнорировали.

После этого я никогда больше не ездила в Румынию. Но с Тюменью я, к сожалению, не могу поступить так же, как с Румынией.

В Тюмени тоже есть огромные обустроенные «собачьи площадки», и на «собачьих площадках» тоже нет ни одной собаки. Ходить в Тюмени вечером в парки и скверы так же опасно, как и в Румынии.