Немезида

– Пост Два, повторите? – начал дежурный офицер, но Руфин выхватил у него трубку и зарычал в неё.

– Это командующий базой! Объяснись!

– Рекрут Зейджа только что... Ну, он только что свалился с южной стены. И Тормоль не отвечает по рации.

После этого открытый канал вокса очень отчётливо уловил короткий звук, похожий на низкий гул, через мгновение сменившийся влажным хлопком и затем отзвуком падения тела.

Руфин сунул трубку обратно дежурному офицеру, пребывая в неуверенности, как поступить дальше.

– Следует ли мне сейчас поднять по тревоге другие посты, сэр? – спросил второй мужчина, подавляя кашель.

– Да, – кивнул он. Это звучало, как правильная вещь. – Сделай это.

Старое контрольное табло, сохранившееся в неприкосновенности с тех времён, когда станция выполняла свои первоначальные функции, неожиданно вернулось к жизни. Цветные линии, обозначавшие рельсы, светящиеся формы, символизировавшие отдельные вагоны – по мере активации, всё начинало щёлкать и стрекотать.

Руфин бросил настороженный взгляд через окна купола и услышал бормотание десятков оживающих электромоторов. Оно отдавалось эхом в сводчатых стеклянных пространствах главного вестибюля вокзала и на платформах. Внизу вскакивали на ноги пленные, которым звук придал энергии. Руфин выхватил свой пистолет и стиснул его рукоятку.

– Что происходит? – требовательно спросил он.

Дежурный офицер изумлённо глазел на пульты перед собой.

– Это... Это невозможно, – убеждённо сказал он и снова закашлялся. – Удалённый доступ к системам станции заблокирован, кабели перерезаны... – он с усилием сглотнул, на его лбу появились капли пота. – Думаю, кто-то пытается стронуть поезда с места.

Внизу,  на всех платформах, витиеватые медные перронные табло зажужжали грохочущим шумным хором, высвечивая остановку за остановкой. Они остановились все одновременно с резким хлопком, показывая одно и то же: Конечная.

Пленники увидели слово и разразились нестройным приветственными криками. Руфин  выкрикнул ругательство им в ответ, и заметил одного из своих людей, бегущего по платформе с крупнокалиберным автоматом в руках. Рядовой был примерно в двадцати метрах от выкрикивающих насмешки заключённых, когда его грудная клетка взорвалась безмолвным красным цветком, и он упал.

У него в голове наконец-то всплыли правильные слова:

– На нас напали!

Когда Руфин развернулся обратно к дежурному, мужчина оседал в своём кресле, его глаза и рот были открыты, безучастно глядя в потолок. Он уловил исходящий от офицера странный цветочный запах и, робко протянув руку, ткнул в его восковое, влажное лицо. Дежурный завалился вперёд, перевернув свой стакан с чаем. Жидкость лужей разлилась по полу, и цветочная вонь усилилась.

Рука Руфина взлетела ко рту: "Яд!" Не оглядываясь назад, он добежал до входной двери в купол и бросился прочь, клацая ботинками по металлическим мосткам.

5

Гарпун протянул руку и потёр край роскошного гобелена между толстыми пальцами Хиссоса. Затейливая картина, воспроизведённая на шпалере, изображала Императора, сокрушающего какую-то быкоподобную инопланетную тварь гигантским мечом из пламени.

Он закатил глаза от избитой помпезности вещицы и отошёл в сторону, небрежно стряхивая со своих пальцев волокна повреждённой ткани. Прикасаться к экспонату было запрещено, но здесь, в зале аудиенций, не было никого, кто мог бы увидеть его за этим делом. Убийца лениво подумал, не разрушится и не поблёкнет ли древнее произведение искусства от частиц, оставленных демонической шкурой, которая окутывала его плоть. Он надеялся, что так и случится – возникшая в воображении картина того, как вещица чернеет и разлагается, а люди с "Иубара" бегают вокруг и паникуют, безмерно его забавляла.

Прогуливаясь по длине зала, он бросал взгляды в иллюминаторы. По мере того, как космический корабль разворачивался в открытый космос, дуга Исты Веракруз потихоньку исчезала под килем, и Гарпун не жалел, что с ней расставался. Он слишком долго провёл в этом мире, обретаясь среди бессмыслиц его цивилизации и отыгрывая с пол-дюжины разных ролей. С момента своего прибытия Гарпун сменил множество лиц, в том числе бродяги, лавочника, проститутки, егеря и префекта, влача вместо них их нелепые бесцельные существования. Он сложил их трупы  друг на друга, как и тела всех прочих, и построил лестницу, которая привела его туда, где он сейчас стоял.

Ещё несколько убийств. Одно, возможно два воплощения. И тогда он будет близок к цели. По сути – к величайшей добыче из всех них. По его телу пробежала дрожь предвкушения. Гарпун рвался к цели, но он обуздал это чувство, подавил его. Сейчас не время восторгаться масштабами своей миссии. Он должен поддерживать концентрацию.