Немезида

Второй ребёнок собирался что-то добавить, но тут из-за угла впереди вывернул взрослый мужчина, который строго посмотрел на обоих детей:

– Вы знаете, что не должны играть здесь. Возвращайтесь к своим урокам!

Они бросились бежать и исчезли в том направлении, откуда пришли. Соалм развернулась к мужчине, чтобы его рассмотреть.

– Вы что-то ищете? – настороженно спросил тот.

– Я просто прогуливаюсь, – призналась она. – Мне нужно немного... подумать.

Он указал рукой за её спину, преграждая ей дорогу:

– Вам, вероятно, стоит пойти обратно.

Мужчина, казалось, пребывал в нерешительности, как будто он не был уверен, есть ли у него право говорить ей, что делать.

Отряд Ликвидации занимал в рядах повстанцев странное положение. За недели, прошедшие с момента освобождения тюремного лагеря в столице, Соалм и прочие завоевали что-то вроде сдержанного признания, но не более того. Следуя приказам Келла, каждый из них обратил свой набор особых умений на помощь делу повстанцев. Тариэль, благодаря своей технической квалификации, был нарасхват, а Койн продемонстрировало естественные склонности к обучению военному делу мужчин и женщин, бывших до недавнего времени фермерами, учителями и лавочниками. Тем временем Йота и Гарантин могли отсутствовать по несколько дней, и единственным свидетельством их деятельности были рапорты, перехваченные из коммуникационной сети: истории об уничтоженных пикетах или целых патрулях, выпотрошенных призрачными налётчиками. Что касалось её брата, то он держался от неё на расстоянии, разрабатывая вместе с Капрой, Бей и Гролом планы боевых действий.

Соалм тоже делала всё от неё зависящее, но проходили дни, и она беспокоилась всё больше и больше. Они помогали повстанцам увеличивать счёт побед, и не только здесь, но и через другие ячейки сопротивления по всей планете – но в основе этого лежала ложь. Если бы ассасины не появились на Дагонете, война бы уже закончилась. Вместо этого они поддерживали её, вливали свежие силы в конфликт, который уже должен был угаснуть.

Что касалось работы, Вененум была очень щепетильной: хирургически точной и аккуратной. Она отказывалась допускать в свой словарь термин "сопутствующие жертвы". Но именно к этому они и пришли и их присутствие вредило местным сильнее, чем оружие знати.

Мужчина снова сделал указующий жест.

– Назад, вон туда, – повторил он. Стряхнув с себя краткий миг задумчивости, Соалм осознала, что он пытается что-то скрыть.

– Нет, – сказала она, – не думаю.

Прежде чем он успел отреагировать, она протиснулась мимо него и проследовала за поворот сужавшегося коридора, который пошёл вниз под небольшим углом. Мужчина потянулся к одеждам Соалм, чтобы задержать её, и она вытряхнула на тыльную сторону его кисти каплю жидкости из дозаторов на своих запястьях. Эффект был мгновенным – он побледнел и упал на землю из-за отказавших мышц ног.

Коридор выходил в ещё одну пещеру, обширную и с низким потолком. В середине слабо освещённого пространства располагался термальный очаг, испускающий тёплое оранжевое свечение. Его окружали расставленные кольцами стулья, несколько разбросанных подушек и сбережённых ковров. Здесь находилась кучка людей, которая группировалась вокруг более пожилой женщины, державшей в руках раскрытую книгу. У Соалм сложилось впечатление, что она прервала бывшие в самом разгаре чтения.

Пожилая женщина увидела ассасина, и по её лицу пробежал страх. Её слушатели были смесью всех разновидностей людей, обитавших в лагере. Двое из них, – оба боевики, – вскочили на ноги и направились вперёд. В их глазах горела угроза.

Соалм подняла руки, чтобы защитить себя, но пожилая женщина выкрикнула:

– Нет! Прекратите! У нас здесь не будет насилия!

– Миледи... – начал кто-то, но она жестами заставила его замолчать и с видимым усилием поднялась на ноги. Соалм увидела на лице пожилой женщины отражение всей её жизни, прожитой добродетельно и с несгибаемой твёрдостью духа.

Та протиснулась через кольцо людей и встала лицом к лицу с незваной гостьей:

– Меня зовут... звали леди Астрид Сайноп. Я тебя не боюсь.

Соалм склонила голову набок:

– Это неправда.

Сайноп смешалась, потеряв свои аристократические манеры.

– Нет... Полагаю, что нет.

Она смогла вернуть себе толику самообладания.

– С того дня, как Бей сказала мне, что вы на Дагонете, я знала, что этот момент наступит. Я знала, что один из вас найдёт нас.

– Один из нас?

– Воинов Императора, – продолжила та. – Капра сказал, что вы – инструменты его воли. Так приступай же. Делай то, что должно.

– Я не понимаю... – начала Соалм, но пожилая женщина говорила, не останавливаясь.

– Я лишь прошу проявить милосердие к находящимся здесь моим друзьям, – Синоп продемонстрировала тяжёлую книгу в своих руках. – Я привезла это на Дагонет. Привезла сюда, движению сопротивления, когда бежала от предательства моего бывшего клана. Если кто-то должен пострадать из-за этого, то пусть это буду я одна, – её глаза сверкали от сдерживаемых слёз.  – если я должна встать перед тобой на колени, я это сделаю. Умоляю, не причиняй им из-за меня вреда.