Немцы

— Гутен абенд, господин лейтенант! Здравствуйте! — казалось, они чуть повеселели, увидев своего хауптмана.

Вошел Вольф, однако Лаптев не ответил на его приветствие, словно не замечая, а потом сделал знак выйти в сени и сам вышел вслед за ним.

— Что же вы так подвели меня, Юлий Иванович? — с негодованием спросил он. — Кто вам дал право лишать людей хлеба и положенного им питания?

— Я лишал хлеба только тех, кто не выполнял норму, — уверенно ответил Вольф.

— Тоже не имели права! Тем более нельзя было заставлять людей работать на морозе по двенадцать часов. Да что мне с вами говорить, когда вы загнали в вашу дурацкую штрафную роту Вебера! Этого уж я вам не прощу!

— Он саботажник, ваш Вебер, — резко ответил Вольф. — Я поймал его в поселке, когда он продавал вещи, а я это строго запретил…

— Поневоле пойдешь продавать, когда вы жрать не даете! — вышел из себя Лаптев. Он был из той породы мягких людей, которые долго терпят и многое прощают, но если уж разозлятся, то остановиться не могут. — За какой-нибудь месяц что вы с людьми сделали? У вас несколько человек с обмороженными руками, почему вы их не отправили в лагерный госпиталь? — кричал он в гневе.

— В поселке имеется медпункт, — Вольф, явно не рассчитывавший на такую реакцию начальства, недоуменно пожал плечами, — что же такого страшного произошло?

— Однако помощь им не оказана! — не унимался Лаптев. — Завтра же отправьте их в лагерь, а послезавтра сюда приедет лейтенант Звонов! Вы можете считать себя свободным! Отправляйтесь обратно в область! Трусы мне не нужны!

Вольф теперь уже растерянно глядел на Лаптева.

— Конечно, вы трус, — переведя дух, сердито, но спокойнее повторил Лаптев. — Боитесь, как бы вам не поставили в вину ваше немецкое происхождение, если вы будете по-человечески относиться к этим людям? Уж кормить мы их как следует не имеем возможности, но издеваться над ними никто нам права не дал. Говорить больше с вами не хочу!

Лаптев, красный, сердитый, вернулся к немцам в барак.

— Не оставляйте нас здесь, господин лейтенант, — обратился к нему грязный и отощавший Чундерлинк. — Нам очень плохо.

— Не будет больше плохо, — ответил Лаптев и устало опустился на нары. — Завтра приедет лейтенант Звонов Александр Карпович. Вы его знаете, он хороший человек и справедливый командир. Доставим сюда побольше продуктов. Драгу-то обязательно к весне построить надо. Она золото добудет, а оно нашей советской стране позарез нужно, так что придется еще месяца два здесь поработать. Я уж на вас надеюсь.

Лаптев лег спать в бараке вместе с немцами. Они уступили ему лучшее место, возле печки. Вахтер, посланный Вольфом пригласить Лаптева ночевать к себе, осторожно тронул его за плечо.

— Товарищ комбат, вам коечка приготовлена.

— Не пойду, — буркнул Лаптев, переворачиваясь на другой бок.

— А тут у немцев опасно: не придушили бы они вас…

— Пойдите вы к дьяволу! — рассердился Лаптев, натягивая на голову шинель. — Пусть Вольф за меня не беспокоится. Вот ему я бы не посоветовал здесь ложиться.

Засыпая, Лаптев думал о том, как все-таки трудно разобраться в людях. Взять хотя бы этого Вольфа. Приличный с виду человек, образованный, а оказался такой скотиной! Но, как всегда в подобных случаях, Лаптев во всем винил себя: хорош гусь, не узнав как следует этого Вольфа, доверил ему сразу семьдесят душ людей! Надо было давно приехать и самому проверить, как здесь идут дела.

24

Саша Звонов собирался на Талинку неохотно. Он недавно возвратился из поездки до румынской границы, не успел еще хорошенько отдохнуть и поухаживать за Тамарой. Звонов ворчал и пробовал ругаться с Лаптевым, ссылаясь на свою неопытность и на то, что его всегда одного везде и гоняют.

— Ничего! — отмахнулся от него Лаптев. — Какой тебе еще опытности? Опытные-то вот и подвели меня под монастырь. Поезжай, Саша, больше мне некого послать. А за твоей ротой я сам посмотрю.

Саша покорился и стал готовиться к отъезду. Вечером он долго мерз у ворот Черепановых, поджидая Тамару. Василий Петрович выглядел его из окошка и пригласил в избу, но Саша сконфузился и пробормотал:

— Ничего, ничего… Мне только по делу ей два слова сказать…

— По делу, так заходи. Чего мерзнешь?

Тамара пришла поздно.

— Это ты, Сашка? — удивилась она, войдя в избу и увидев Звонова, сидящего на краешке лавки. — Что это ты вздумал на ночь глядя?

— Я, Тома, опять уезжаю, — тихо сказал он и моргнул ей на дверь.

Тамара вышла вместе с ним за калитку.

— На какую-то чертову Талинку посылает меня Лаптев. Я проститься зашел.

— Жалко как! — искренне огорчилась Тамара. — Думала, в субботу на танцы пойдем с тобой. И концерт должен быть… Нельзя тебе не ездить?

— Нельзя, Тома, — вздохнул Звонов. — Я уж и так Лаптева проклинаю. Хотя он, конечно, не виноват: послать некого. Этот паразит Вольф там такого шурум-бурума наделал… Тома, ты, сатана, с кем теперь время проводить будешь?

— Ни с кем, — засмеялась Тамара, — с немцами со своими!

Саша хитро сощурил глаза, взял ее руку и снял с нее варежку. Тамара потянула руку к себе, но не вырвала. Оба помолчали.

— До свидания, значит? — многозначительно спросил он.