Необыкновенные приключения юных кубанцев

Объект моего наблюдения, откинувшись на фанерно-трубчатую спинку общепитовского стула, меланхолично обвел взглядом зал, несколько дольше задержался на мне, но видимого интереса не проявил.

Заканчивая ужинать, я заметил, что им интересуются еще трое, только что вошедшие. Один из них - с подмоченным галстуком в обезьянах - достаточно громко процедил: "Он... Я его, падлу, засек железно!" Дело, кажись, пахнет керосином, подумал я; надо предостеречь! Подсел и, кивнув в их сторону, сказал озабоченно:

- Глянь вон на тех троих... Караулят, будь осторожен. Может, организовать ребят в помощь? Я живу рядом, в общежитии.

Он посмотрел на меня (мне показалось - с удивлением), мельком глянул на троицу, усмехнулся:

- Не стоит беспокойства.

- Но, может, и снаружи столько же...

- Возможно, - согласился довольно спокойно. - Но вдвоем управимся. Не спешишь?

- Да нет, но...

Тут подошла Таня с подносом, и я поднялся, чтобы сказать, что "жду ее на нашей скамейке" (она должна была вскоре смениться), и вышел проверить свои опасения. "Если их там целая шайка, - подумал, - то для двоих многовато. Все-таки сбегаю за ребятами?"

Смеркалось, на столбах зажглись фонари. Сел на ближайшую скамейку выяснить обстановку. Как я и предполагал, у крыльца отиралось еще трое. Среди них узнал и второго, который был уже без восьмиклинки. За подмогой бежать не стал из опасения опоздать.

Парень показался через четверть часа, следом - караулившие. Присоединились, и вся компания двинулась вслед. Все - крепыши, лет по двадцати с небольшим, навеселе.

- Эй, чувак, прикурить не найдется? - окликнул детина в брюках дудочкой, отчего смахивал на циркуль.

- Вы меня? - остановился "чувак"; я тоже поднялся, готовый вступиться, хотя, признаться, немного трусил: как-никак вдвоем против шестерых...

- Тебя, тебя! - И шайка стала его окружать.

А дальше случилось нечто невероятное. Будучи в каких-то трех саженях, я, тем не менее, не успел разглядеть все как следует. Увидел лишь, что едва ли не одновременно двое ближайших к нему растянулись на тротуаре. Еще один шмякнулся чуть поодаль. Остальные кинулись кто куда. Парень снял кастет с руки длинного, похлопал его по щекам; когда он что-то промычал, повернулся ко второму.

- Приведи в чувство вон того, - показал на лежащего в стороне. Это был патлатый. Я проделал ту же процедуру, нокаутированный, осоловело поводя глазами и матерясь, стал подниматься.

- Он еще и сквернословит, ек-карный бабай! Придержи, я добавлю, шагнул к нам... мой давний знакомый!..

Глядя, как после такой угрозы патлатый задал стрекача, сиганул через невысокий штакетник скверика, растянулся и снова вскочил панически, я едва сдерживал смех. Стали расходиться собравшиеся было несколько зевак, и мы уселись на скамью.

- Надо ж, где довелось встретиться! - пожимая руку, сказал я взволнованно. - Если б не твой любимый "бабай", то и не узнал бы.

- А я узнал тебя сразу, едва ты подсел к моему столику, - сообщил Андрей Гончаров. - Ты - тот бывший шкет - в сорок втором тебе было, кажись, лет десять - что постоянно ошивался около нас. Тезка моего соседа-стихотворца?

- Он самый.

- Тоже у Данька пашешь? (такая была фамилия у тогдашнего директора шахты No 1- 2 "Горская").

- Не совсем у него и не сказал бы, что "пашу": работаю литсотрудником в газете "За передовую шахту". Но перед этим почти год "отпахал" и в забое, пояснил я.

- Не понравилось и решил перейти на легкий труд?

- Скорее, перевелся, газета-то ведомственная. Причем, с сохранением среднего заработка, - подчеркнул я немаловажный факт.

- Ну да? - усомнился собеседник. - За какие такие заслуги?

- Редактор похлопотал. Он выбил штатную единицу, а я к тому времени, говоря газетным языком, зарекомендовал себя активным рабкором. Его устраивал мой стиль и умение интересно подать материал.

- Заметок за твоей подписью нам с Мартой не попадалось. Ты ведь Тютерев, кажется.

- Я за славой не гонюсь - подписываюсь псевдонимом. "Рассказы бывалого шахтера Всезамечаева Егора" попадались?

Так это твоя рубрика? - удивился почему-то Андрей. - Очень злободневно пишешь, молодец!

Но я не только критикую разгильдяйство. Рассказываю и о передовиках.

- Материал черпаешь из писем?

- Ну, письмами, к сожалению, нас балуют нечасто. Сам через день под землю спускаюсь, во все участки наведываюсь.

Ладно, об этом поговорим после... Как получилось, что ты оказался аж...

- ... у черта на куличках, - перехватил я его мысль. - Прямо из части, где служил, соблазнил меня вербовщик.

- На хутор вертаться не стал - вкалывать за пустой трудодень?

- Ну, не совсем поэтому... - не согласился я. - Просто накануне демобилизации правительство бросило клич - "Все силы - на восстановление шахт Донбасса!" А мы ведь воспитались патриотами. Но об этом тоже потом. Сперва расскажи, как очутились здесь. И что случилось тогда, в середине сентября 42-го года? Я до сих пор толком ничего не знаю.