Необыкновенные приключения Карика и Вали

– Конечно, – сказал Карик. – Торфяной газ даст нам тепло и свет и… Иван Гермогенович, мы ведь сможем построить тут целые фабрики и заводы.

– О нет, мой друг, – улыбнулся Иван Гермогенович. – Но мы могли бы заняться приручением насекомых…

– Ура! – крикнул Карик. – Мы будем на них летать, переплывать озёра…

– Мы, – подхватила Валя, – заставим их рыть тоннели, прокладывать каналы и… и вообще – пускай они работают.

– Правильно! – сказал Карик. – На гусеницах можно пахать, жуков поставим на заготовку леса, а на стрекозах будем летать.

– А чтобы нас не съели, – вздохнув, сказала Валя, – хорошо бы придумать такие дома, как у ручейника, чтобы их можно было таскать на себе.

– Тоже выдумала! – махнул рукой Карик. – Я же говорил, что ты улитка. Улитка и есть.

– Но как же нам защищаться? – спросила Валя.

– Иван Гермогенович выдумает порох, – ответил Карик и повернулся к профессору: – Вы можете выдумать порох, Иван Гермогенович?

– Ой, нет… Пороха я, пожалуй, не выдумаю, – засмеялся Иван Гермогенович, – но я надеюсь, что мы и так не пропадём. Без пороху. Я ведь, друзья мои, биолог. Неплохо знаю жизнь окружающего нас мира, а эти знания сильнее всех взрывчатых веществ. А теперь, Карик, подбрось в костёр хворосту. Приятнее сидеть, когда в огне потрескивают сучья.

Карик принёс охапку хворосту, бросил его в зелёный огонь и растянулся на земле, задумчиво поглядывая на костёр.

Все замолчали.

Весело трещали сучья и ветки. Дым столбом поднимался в небо.

Путешественники сидели у огня и думали каждый о своём.

Торопиться было некуда.

Пока туман не рассеется, двигаться вперёд было невозможно. Да и куда, в какую сторону идти? Где теперь маяк?

Впереди?

Сзади?

– Ну, – сказал профессор, – пока нам нечего делать, предлагаю спеть песню.

Ребята испуганно переглянулись.

«Что угодно, только не это», – можно было прочитать на лицах Карика и Вали. Слушать спокойно, как поёт Иван Гермогенович, могли бы только мёртвые. На всех живых голос профессора действовал как удар дубиной по голове.

Жмурясь от дыма и закрывая лицо руками, Карик повернулся боком к дымящемуся костру и поспешно спросил профессора, который готов уже был запеть:

– А скажите, Иван Гермогенович, как вы догадались, что с нами случилось, и как это вы нас разыскали?

– Очень просто, – сказал профессор. – Вы же выпили у меня почти полстакана жидкости… И это я, конечно, заметил сразу.

– Но…

– И у меня было «но», – засмеялся Иван Гермогенович. – Выпить-то вы выпили, а вот куда вы после этого исчезли?.. Я целый час ползал по полу с лупой в руках, но… ничего… Понимаете? Никаких следов. Значит…

– Значит, мы улетели! – сказала Валя.

– Это слишком поспешный вывод, – остановил её Иван Гермогенович.

– Но мы же в самом деле улетели, – сказала Валя.

– Тем не менее я не имел основания предполагать это, пока собака уважаемого фотографа Шмидта не разыскала ваши трусики и не бросилась на подоконник… Вот тут-то я и вспомнил, что, когда я вошёл в кабинет, на подоконнике сидела стрекоза. И я готов был ручаться, что слышал комариные голоса, которые кричали: «К нам! Сюда!»

– Да, да… Это мы кричали.

– Сначала я подумал, что ослышался, но потом, сопоставляя одно с другим, я понял: шалунов утащила стрекоза и, если я хочу спасти их, я должен бежать в Дубки, к пруду, который зовут Гнилое болото.

– Но почему вы пошли сюда? – спросил Карик. – Ведь стрекоза могла утащить нас в лес, в поле…

– Нет, этого не могло быть, – снисходительно улыбнулся Иван Гермогенович. – Стрекозы живут около воды. В воду они кладут яйца, в воде родятся, в воде живут и растут стрекозьи личинки. У воды стрекозы обычно и охотятся. Но иногда, в погоне за добычей, стрекоза улетает от места постоянной охоты.

– И как далеко, – сказала Валя. – Ведь от нас до Дубков больше пятнадцати километров.

– Для стрекозы это пустяки. Она пролетает семьдесят – девяносто километров в час, поэтому пятнадцать километров для неё – только небольшая прогулка.

– Значит, вы пошли к Гнилому болоту…

– Да, – погладил бороду Иван Гермогенович. – Зная, что рано или поздно, а стрекоза вернётся к месту постоянной охоты, я решил идти к Гнилому болоту. К счастью для нас всех, это единственный пруд около нашего города. Есть, правда, ещё один, но он расположен в трёхстах километрах отсюда, поэтому я твёрдо знал, где искать вас… Ну вот и всё. А теперь, – кашлянул профессор, – споём, друзья мои.

– Стойте! – крикнула Валя.

– Что, что такое? – испуганно взглянул на Валю Иван Гермогенович.

– А разве вы не хотите послушать, что с нами случилось? – спросила Валя.

– Ах да… Конечно… Я очень рад буду услышать ваши рассказы, – забормотал Иван Гермогенович. – Ну-ну, рассказывайте. Это должно быть очень интересно.

Он обнял ребят за плечи и протянул пятки к огню. Карик и Валя стали наперебой рассказывать ему, что с ними было после того, как они выпили чудесную жидкость.

Слушая ребят, профессор понимающе кивал головой и без устали приговаривал:

– Совершенно верно… Всё понятно…

– И мне всё понятно, – сказал наконец Карик. – Но вот я одного не понимаю.

– Да? Чего же именно?