НеОн (СИ)

Я знаю, мам. Знаю, что ты даже по ночам приходишь ко мне и долго стоишь над моей кроватью, прислушиваясь к моему дыханию. Каждую ночь почти шесть месяцев подряд. С тех пор, как убили Артура. Знаю, что коришь себя за его смерть, хотя ты, наверное, единственная, чьей вины в этом нет. Единственная, кто ни на секунду никогда не сомневался в своей любви к нему и не позволил усомниться в ней самому Артуру. А я…моими последними словами ему были слова о ненависти, брошенные в лицо в мой день рождения.

***

«- Ты не имел никакого права так поступать со мной!

- Имел! Я твой старший брат, между прочим! И всегда буду защищать тебя.

- Меня не нужно было защищать от него, как ты не понимаешь?

- Это ты не понимаешь! Что тебя ждало с ним? Какая жизнь? Перебиваться с зарплаты до зарплаты? Постоянная война с его родителями, которые презирают «черных»? А что потом? Это сейчас он хочет получить тебя, потому что знает, что ты ему не светишь. А потом бросит тебя с детьми и поминай, как звали. У него одна любовь – бутылка водки. У всех них. Ей одной они преданы и ей одной молятся.

- Аааарт, ты себя слышишь? Ты не знаешь человека и говоришь такие вещи о нём.

- Я говорю о тебе. Я уволю этого ублюдка на хрен. Не захочет уйти сам, расскажу всё отцу. Я не позволю тебе жизнь свою сломать, Найсан.

- Или тебя унизить со свадьбой с русским, да?

- Да! Дурочка, - он хватает меня за руки и притягивает к себе, - ты ему на хрен не сдалась, пойми. Его деньги только волнуют. Я знаю таких людей. Он на нас с ненавистью смотрит. Презирает. Я этот взгляд видел сотни раз. Зависть и ненависть. И ты видела. Просто розовые очки свои снять не хочешь. Я сегодня же поговорю с ним, слышишь?

- Только попробуй.

- А что ты сделаешь? Сбежишь?

- Надо будет – сбегу! – отталкиваю его от себя, пытаясь сдержать слезы.

- Только попробуй, Нар. Вас обоих найду и повешу. Сам. Лично. Этого утырка на твоих глазах уже бить буду. Чтобы знала, что из-за тебя с ним так.

- Ненавижу…Как же я ненавижу тебя…»

Боже, сколько раз потом я просила у Всевышнего если не возвратить мне брата, то повернуть время вспять…стереть эти слова из нашего прошлого. Чтобы последним, что он помнил обо мне, была не ненависть. Сколько раз мысленно просила у него прощения за нее, обхватив коленями руки и раскачиваясь на кровати. Но самое страшное – я понимала, что даже если бы он и мог меня простить, то я уже не смогу никогда. Есть слова, которые нельзя говорить действительно близким и дорогим тебе людям. Есть поступки, которые нельзя совершать по отношению к ним. Иначе можно навсегда застрять в скорлупе из чувства вины перед ними и перед самим собой, и можно хоть до посинения биться головой об эту скорлупу, но она не даст даже трещины.

Его убили в ту самую ночь, когда мы праздновали мой проклятый день рождения. Пока мы провожали последних гостей, он куда-то уехал…А уже далеко за полночь отцу позвонили из полиции. Никогда не забуду, как он весь вдруг окаменел, резко остановившись посреди комнаты, и таким же каменным голосом попросил говорившего повторить. А потом я смотрела, как в одно мгновение мой сильный и молодой отец вдруг превратился в старика, которому стало трудно дышать, трудно стоять на ногах. Он смотрел прямо на меня, пытаясь втянуть воздух открытым ртом, но видел что-то другое…что-то настолько страшное, что я почувствовала, как от ужаса мурашки по спине побежали. Отец с широко открытыми глазами, из которых вдруг покатились слёзы, хватался за пустоту, стараясь нащупать свободной рукой опору, и не мог. А пока я подбежала к нему, он вдруг начал оседать на пол.