Ничего особенного. Рост, действительно, высокий, лицо, что за время операции стало выглядеть получше (или это опять только казалось?), было обыкновенным, ничем не примечательным. Кожа на лице обветренная и светлые лучики вокруг глаз, значит, привычен к свежему воздуху и на солнце щурится, широкие плечи, хорошо развитая мускулатура и мозоли на ладонях, значит, владеет ручным оружием. Жировой клетчатки почти нет – скорее всего хорошо сидит в седле и очень вынослив.
При сканировании обнаружила последствия частых простуд, износ и начальную стадию воспаления суставов, следы ушибов и переломов. Ничего особенного, типично для воина.
—
Где она сейчас? То выискивает в огромных своих запасах знаний?
Я только хмыкнула. Ну ладно, разберёмся позже. Сейчас мне необходимо отдохнуть.
Машэ встретилась в коридоре. Она явно шла из столовой к себе, в свою лесную комнату.
— Ольге-се Машэ нужна? Так долго спасать! — её узкие глаза расширились, а мяукающие нотки в голосе приобрели оттенок плача, когда она кивнула на дверь новой комнаты.
Значит, снова заглядывала. Вообще-то она не любила этого делать, но иногда, подозреваю, подсматривала, когда я не видела или не могла заметить. Не знаю зачем. Может, чтобы снова себя испугать?
Или проверить, не ушёл ли её животный ужас…
Судя по расширенным зрачкам и легкому подрагиванию тонких пальцев, не ушёл.
Я взглянула на хроно над панелью для роликов, что не так давно появился в приёмном зале. Да... Долго мы, однако. Десять часов с небольшим. А я-то думала, почему желудок так крутит и глаза слипаются?
— Нет, Машенька, мы всё сделали сами. Всё хорошо. У нас теперь ещё один гость, он сильно болеет, но, думаю, я правлюсь.
Она улыбнулась и как-то расслабилась. На ходу ухватила мою ладонь, потерлась о неё щекой и, отпустив мою руку, пошла дальше.
— Машэ хочет плести! — сказала, глядя в полоборота.
Связи я не видела, но если Всёля так говорила, то, значит, так и было.
Он пришёл в себя на удивление быстро. Даже ненормально быстро.
Я только и успела, что поесть, и как раз размышляла, чем заняться, лёжа на любимом диване. Выбирала между лечь поспать, поплавать или поискать в памяти Всёли что-то про раны, которые я зашивала только что. Может, не зря она помалкивала?
Я склонялась к варианту поспать. Вернее, мой организм склонял меня к этому самым бесстыдным образом.
Но тут из коридора, ведущего в лабораторию и комнату нового гостя, послышались шаги. Неуверенные, шаркающие, но... Они никак не могли принадлежать магу, которого я подобрала в тумане и которого собрала, считай, из лоскутов!
Я приподнялась и осторожно выглянула из-за спинки дивана.
И всё-таки это был он.
Передо мной предстало жалкое зрелище — согнутый, скособоченный, на трясущихся ногах, но бредущий из своей комнаты маг.
Этого не могло быть! Но это был он – измождённый, осунувшийся, держащийся здоровой рукой за стену, а другой, в чёрной жёсткой повязке — за место операции, но без всяких сомнений именно он – маг, чьи раны до сих пор вызывали во мне глубочайшее недоумение, а ещё — интерес.
— Где? — прохрипел он, встретившись со мной взглядом. Под глазами тёмные круги, как у многих тяжелобольных, но сами глаза... Они были уже яркие, живые.
Карие.
Совсем не те, что я помнила у изуродованного тела, которым он был меньше суток назад.
Прятаться смысла уже не было, и я встала, подошла, чтобы подставить плечо и отвести его назад, в постель.
— Вы в самом сердце Вселенной. Зачем вы встали? Не нашли дверь в… — я попыталась подобрать правильное слово и немного затянула паузу. — К удобствам?
Он болезненно скривился, а я встревоженно заглянула в его лицо.
— Больно? Швы разошлись?!
— Да нет же! – сказал хрипло, но с отчётливой досадой. При острой боли так не разговаривают. — Как я здесь оказался?
— Как вас зовут? – уточнила и крепче ухватилась его за бок, в любой момент ожидая, что он начнёт оседать и придавит своей тяжестью.
— Я Алесисаний, ученик... бывший ученик Вартара, великого ведьмака и наставника.
Стоял мужчина, хоть и скрючившись, но твёрдо. И на ногах держался крепко – сколько я ни пыталась оторвать его от стены, чтобы развернуть и направить в обратно, в постель, у меня ничего не получалось.
— Алессей... Разрешите, я буду так вас называть? Я вам сделала очень сложную операцию, восстановила внутренние органы, и теперь необходимо лежать, чтобы не появились осложнения. Пойдёмте обратно!