Непознанный мир (цикл повестей) (СИ)

Он не договорил, поскольку в этот момент за дверью послышались спешные шаги. Дворецкий быстро обернулся, сначала головой, а затем и всем корпусом, и вытянулся в струнку, став очень похожим на Фреммора, но успев, впрочем, поцеловать и спрятать медальон под одежду.

Двери широко распахнулись, и на пороге возник статный мужчина в чёрном камзоле. Одной рукой он опирался на длинную, чёрную же трость, а другой небрежно поправлял воротник. Его непокрытая голова блестела чёрными как смоль абсолютно гладкими волосами, а едва видные тонкие усики казались чернильными чёрточками над верхней губой аристократа.

Взгляд красивых серо-зелёных глаз англичанина упал на дворецкого, – при этом уголки его губ чуть-чуть приподнялись в лёгкой улыбке.

- Ну, Уоллфрид, что новенького от Фреммора? – мягко спросил он. – Ты ведь и в этот раз открывал канал связи с ним, так?

В ответ на эти слова старый дворецкий упал на колени и с мольбою в глазах произнёс:

- Простите меня, милорд, простите… Я… я не смог в этот раз с ним поговорить, слишком уж нелегко в последнее время мне стало это делать, да и не на должном уровне я нахожусь, чтобы быть ближе к Великому Фреммору, поэтому мне никогда не удаётся продлить контакт подольше хоть на несколько секунд. Но завтра я обязательно…

Англичанин спешно подошёл к слуге и поднял его под руки с колен.

- Нет, – произнёс он, покачав головою. – Не стоит так часто беспокоить Фреммора по всяким пустякам. – Он наклонил голову Уоллфрида и, поцеловав его в макушку, прижал к своей груди. – Ты слишком изматываешь себя в последнее время постоянным сидением в этом подземелье и утомительными призывами к нему. Ты должен отдохнуть какое-то время, Уоллфрид, ведь так нелепо потерять тебя я не хочу.

Уоллфрид, прижимаясь к груди своего господина всем своим покорным существом и ощущая щекой тепло его крепкого тела, вдруг совершенно отчётливо услышал быстрое, взволнованное биение его горячего сердца. И другого, бьющегося рядом с ним в унисон. Его сердца. Его собственного больного сердца. Сердца слуги, измученного за долгую жизнь всеми земными бедами и печалями, пока оно не нашло приют и покой в обители замка Вейсголлвилд. В добрых руках нового хозяина.

Но это было двадцать лет назад, а теперь всё возвращается. Не так давно Уоллфрид стал приходить сюда, в бывшие подземные катакомбы древнего Вейсголлвилда, ставшие теперь святилищем Фреммора, первого слуги этого замка и Первого слуги Англии. И драконы, к которым Фреммор благоволил, – первые из животного мира разумные существа, и первые существа, прирученные людьми в древние времена. Но эти прекрасные существа могут исчезнуть по вине людей, обрекших их на голодную жизнь в изгнании, ведь сами добывать себе пищу в дикой природе большинство из них не умело, когда их сослали. И Уоллфрид, стремясь вернуть назад этих благородных (для англичан, во всяком случае), сильных и смелых животных с помощью Фреммора, истратил последние крупицы здоровья в этом сыром подземелье. И его сердце скоро совсем изобьётся, и будет биться всё медленней и медленней, пока…

Горечь взяла его душу, и Уоллфрид, обхватив руками хозяина за плечи, горько разрыдался.

- Нет, Уоллфрид, нет… Не плачь… – уговаривал его мужчина, гладя слугу по растрёпанным седым волосам, длинным и шелковистым, ещё крепче прижимая его к себе. – Прости, что напомнил тебе о твоём недуге… Прости… Тихо, родной, тихо… Прости меня, что хотел запретить тебе видеться с Фреммором. Я совсем забыл, что он твой покровитель, а кроме него, из богов у тебя больше никого нет…

Тут Уоллфрид быстро отстранился от него и взглянул в глаза своему господину. И тот увидел в глазах слуги на фоне слёз искорки счастья.

- Нет, милорд, вы… неправы… – Казалось, последнее слово было совсем чуждым дворецкому, с такой неохотой и даже несколько испуганно он его произнёс. – Вы – мой бог. Настоящий бог и покровитель, да не прогневается на меня за это Великий Фреммор.

- Ах ты мой милый, – рассмеялся хозяин и поцеловал Уоллфрида в переносицу. Этот поцелуй обычно заменял словесное выражение человеческих чувств и означал: «Я горжусь тобой», что в отношениях «хозяин – слуга» приобретало особую яркость и значимость.

Уоллфрид преклонил седовласую голову перед своим господином.

- Благодарю вас, сэр лорд Лайтенвуд, но я послушаюсь вашего совета и постараюсь пореже общаться с Великим Фреммором. Но сегодня я просто не мог не придти сюда…

Он умолк. Лорд Лайтенвуд долго и внимательно вглядывался в виновато опущенные глаза дворецкого, а затем тихо и ласково спросил, взяв его руку в свою:

- Из-за чего же ты пришёл сегодня сюда, друг мой, ответь.