Непрошедшее время

Е. КОСТЮКОВИЧ

: Знаете, это пятый роман Эко. Дело в том, что каждый роман этого автора очень ждут во всем мире, и даже читателям известно и памятно, какой он по счету. Первым романом был «Имя розы», потом был известный и нашумевший в России «Маятник Фуко». Затем вышли две книги, которые укрепили за Эко репутацию знаменитого, замечательного романиста ХХ века. Это были такие книги, как «Остров накануне» и «Баудолино». И, наконец, вот пятый роман. Пятый роман называется «Таинственное пламя царицы Лоаны». И это первый в опыте Эко и вообще в опыте, по-моему, серьезных мастеров романа, иллюстрированный роман. Здесь огромное количество картинок. Это иллюстрации документального характера. Здесь воспроизводятся обложки пластинок 50-х, 40-х, 30-х годов. Здесь воспроизводятся детские книги, которые Эко читал или хотел бы читать, когда он был маленьким. Здесь есть иллюстрированные тексты, песенки и программки как бы, и настоящие театральные программы. А сами по себе песни и стихи входят как часть, как такой художественный элемент в сам текст. Поэтому книга, как легко уже понять по этому изобразительному ряду, посвящена тому, что читал и что рассматривал Эко в разные периоды своей жизни, в основном во время детства, юношества, и это совпало со Второй мировой войной. Здесь есть события Второй мировой войны, тоже преломленные через его биографию. Это автобиографическая книга, по сути дела. Хотя героя не зовут его Умберто Эко, его зовут иначе. И он не профессор, а собиратель книг и антиквар. Его зовут Джован Баттисто Будони. В любом случае, сюжет ужасно интересный, мне кажется, с первой минуты читатель сразу попадает в плен этого удивительного вымысла. Сюжет построен на том, что герой просыпается в больнице, в реанимации, после инсульта или, во-всяком случае, аневризмы, или какого-то сильного бедствия медицинского, из-за чего у него утрачена память. Но память, которую он утратил — это память личная, его собственная, эмоциональная, то есть он не помнит запахов, из него не вышел бы Марсель Пруст, потому, что он не смог бы вспомнить вкус печенья «Мадлен». Из него не получился бы эмоциональный и тонкий рассказчик своей собственной жизни, потому что он ничего о себе не знает, он даже не знает, как звали его родителей, какие у них были лица. Зато он прекрасно сохранил память, так называемую энциклопедическую, то есть у него сохранилось в сознании всё то, что известно всем. Он называет ее бумажной памятью, и, вообще, в семиотике Эко такое понятие существует. То есть это всё то, что напечатано, опубликовано, то, к чему имеют прикосновенность не индивидуумы, а общество, то, что читали все. И это общедоступное богатство культурное и изобразительное для Эко, то есть для его героя, становится тем материалом, из которого он строит самого себя. Это очень интересная мысль. Это замечательная идея — построить собственную жизнь, попробовать восстановить свою собственную личную биографию из кусочков того, что не принадлежит лично ему, но могло бы принадлежать, потому, что он член определённого социума. Он живёт памятью той культуры, в которой вырос. А дальше с ним происходит то, что он приходит в свою собственную личность опять. И это ужасно трогательно. Дело в том, что Эко все называют его писателем холодным, постмодернистом, конструирующим сюжеты из обрывков книг, из больших пластов культуры, которые он все отлично знает и их перетасовывает, эти пазлы.