Нет рецепта для любви

Но Артём ее уже не слышал. Он решил, что потом выпишет Полю премию за моральный ущерб. Через пару минут вошла целая процессия: Артём, мрачный Поль и администратор, злобно покосившийся на жену хозяина. Поль принес свои извинения, Олеся надменно кивнула, администратор с официантом удалились. Артём, усмехнувшись, взглянул на Олесю – та, закусив губу, упорно смотрела в окно. Короткое платье открывало ее длинные ноги почти до бедер… Упрямо поднятая голова… Рыжие пряди волос на белой шее… Артёму вдруг стало жарко. Он запер дверь кабинета, сел на диванчик к Олесе, развернул ее к себе и поцеловал, весьма зверски – она вытаращила глаза. Опрокинул ее на диванчик и полез под юбку – короткое эластичное платье тут же задралось к поясу. Олеся что-то протестующе пищала и хватала его за руки, но Артём не обращал внимания: стянул с нее трусики и взял почти силой – так она сопротивлялась. Сопротивлялась, да, но и стонала, и вскрикивала, и судорожно двигалась вместе с ним, а в самом конце с такой силой вцепилась Артёму в плечи, что остались отметины от ногтей. Они едва не свалились с узкого диванчика, в ушах у Артёма звенела сотня колокольчиков, прическа Олеси окончательно растрепалась, коралловые бусы порвались, а трусики исчезли неведомо куда, но оно того стоило.

– Куда они могли деться? Испарились, что ли? – возмущалась Олеся, одергивая платье.

– Ты же видишь – я ищу! – сдавленным голосом ответил из-под дивана Артём. Он собирал рассыпавшиеся кораллы, но никаких трусиков в поле его зрения не наблюдалось.

– И как мне теперь быть? Как я пойду домой?

– Так и пойдешь. Ничего, проветришься…

– Как дам сейчас!

– Ты же хотела внезапной страсти? Вот, пожалуйста.

– Ага, и вся кухня в курсе! Как я теперь мимо них пройду… Мне стыдно…

– Это мой ресторан, – сказал, поднимаясь, Артём. – Я тут, как ты справедливо заметила, хозяин. А ты моя жена. Так что я могу тебя поиметь где угодно. Хоть в зале на столе.

– Не при официантах, надеюсь?

– Иди уже! – Он шлепнул ее по заду, а потом одернул подол. Олеся гордо проплыла мимо потрясенных поваров, а Артём еще посидел в кабинете и даже выпил бокал красного вина, чтобы прийти в себя. Уже выходя из кабинета, он обнаружил кружевные трусики Олеси – они зацепились за раму картины, висевшей над диваном. Как они туда попали? Хмыкнув, он снял трусики и запихнул в ящик стола. А потом как ни в чем не бывало отправился на кухню.

В эту ночь они с Олесей спали вместе, но разожженного огня хватило ненадолго, и через пару дней Олеся снова заглянула к нему на кухню. Они уединились в кабинете и… ничего не вышло. Совсем. Олеся с непроницаемым видом удалилась, сопровождаемая восхищенными взглядами поваров, а Артём весь день размышлял. Он ничего не мог с собой поделать: то яростное исступление, которое так заводило Олесю, могло возникнуть только спонтанно, как в прошлый раз, когда ревность и злость вызвали всплеск вожделения. Сознательно достичь нужного градуса он не умел. Но самое главное: каждый раз после этих «всплесков» он долго не мог избавиться от какого-то мерзкого «послевкусия», страшно мучаясь от стыда и отвращения к себе, хотя и понимал – теперь-то понимал! – что именно такие «всплески» и заводят Олесю.

«Наверное, я слишком флегматичен», – уныло решил Артём. И что теперь делать? Как жить? Артём давно понял, что способен простить Олесе все, даже измену, прекрасно сознавая, что его любовь превратилась в настоящую зависимость, сладостную и болезненную. Все, что он делал, было для нее: деньги, ресторан, вилла, поварская слава и звезды Мишлена не значили ничего без Олеси. Почти всю ночь Артём не спал – все думал и думал. А утром следующего дня принес Олесе кофе в постель. Она так и расцвела: «Спасибо, милый!» Артём с тоской смотрел, как Олеся отламывает кусочки круассана и блаженно жмурится, отхлебывая капучино, куда он добавил, как она любила, корицы. Потом присел рядом и сказал, глядя в пол:

– Я люблю тебя…

– Ура! Я знала, знала! – настроение у Олеси было с утра игривое.

– Я люблю тебя, но… Ты сама видишь – у нас не получается. Наверное, я не соответствую тебе… по темпераменту. И если ты… если тебе… Чёрт!

Он кожей чувствовал взгляд Олеси и ёжился, не зная, как озвучить то решение, к которому пришел после мучительных ночных раздумий.

– Так что ты хочешь мне сказать?

Голос Олеси звенел от злости – похоже, она догадалась сама.

– Я не хочу тебя терять, поэтому… – Артём собрался с силами и выпалил: – В общем, я не буду возражать, если ты будешь с кем-то… время от времени… развлекаться.

Он услышал, как ахнула Олеся, вскочил и быстро пошел к двери.

– Значит, ты не будешь возражать, да? Разрешаешь? Ах ты…