Нет рецепта для любви

И он отправился в крепость. Пока шел, обдумывал, чего бы ему хотелось – чего-то брутального, но небольшого. И придумал. Сама процедура оказалась не такой болезненной, как он представлял, – после бессонной ночи Артём чуть было не заснул под иголками, удивив мастера. Получив инструкции и купив тюбик какой-то мази, Артём вернулся в отель и вызвал такси в аэропорт – внутренняя дрожь утихла, и можно было, пожалуй, отправляться. В такси он тоже задремал, да и всю остальную дорогу провел в каком-то полуобморочном состоянии, так что, добравшись до дома, рухнул в постель и мгновенно отключился. Первое, что он увидел, проснувшись, были испуганные глаза Олеси. Он улыбнулся ей, но тут же вспомнил, что между ними было, и нахмурился. Сел и уже привычно потряс головой, тщетно пытаясь избавиться от звона в ушах.

– Тёмочка, с тобой все в порядке? Ты как себя чувствуешь? – голос Олеси дрожал.

– Нормально, а что?

Он встал и с чувством потянулся.

– Ты спал целые сутки!

– Правда? – Артём удивился. – Надо же. Как тут дела? Что в ресторане?

– Все хорошо. Я завтрак тебе принесла.

– О! Кофе хочу, умираю. Сейчас, только душ приму. Ты нашла свои сумки? Вроде бы я все забрал.

– Тём, правда, ничего не случилось? Ты какой-то странный! Непохожий на себя!

– А это не я.

Артём рассмеялся, глядя на растерянную Олесю. Он был удивительно спокоен и сам слегка удивлялся собственному необыкновенному хладнокровию. Выйдя из душа, принялся было за кофе, но вспомнил о татуировке: надо бы помазать, а то зудит…

– Олесь, подай, пожалуйста, мазь. Вон, на тумбочке! Кстати, может, и помажешь, а то мне неудобно?

– Ты что, поранился? Где?

– Вот, на руке.

Он повернулся – Олеся замерла: на предплечье правой руки у Артёма был наколот ворон, сидящий на черепе.

– Что это?

– Татуировка, видишь же. Вчера сделал. Зудит, собака. Ну, давай, мажь. Только осторожно.

– Артём. Но ты же говорил, что ненавидишь татуировки.

Он пожал плечами:

– Говорил, и что? Люди меняются.

Олеся вдруг страшно побледнела и часто заморгала. Она сунула мазь Артёму и медленно отступила к стене – села на пол и закрыла лицо руками.

– Ну ладно, я сам помажу. Так и сказала бы, что тебе неприятно.

Все в том же состоянии безмятежной заторможенности он допил кофе, доел бутерброды, помазал руку, оделся и вышел, не оглянувшись на Олесю, так и сидевшую на полу. Какое-то время Артём разбирался в ресторанных делах, даже начал что-то готовить, но потом вдруг бросил все и стремглав помчался домой, вздрогнув от мгновенной острой боли, такой сильной, что даже перехватило дыхание. Он нашел Олесю в спальне – увидев мужа, она шарахнулась к стене, спрятав за спину руку.

– Что? Что у тебя в руке! – бросился к ней Артём. – Покажи немедленно!

– Отстань! Не трогай меня!

Но Артём был сильнее и вырвал из ее судорожно сжатого кулачка блистер с таблетками, надорванный, но еще полный. Снотворное!

– Дура! – заорал он. – Идиотка! Что ты придумала?

– Пусти меня! – Олеся толкнула мужа, но он, отшвырнув подальше блистер, с силой схватил ее за плечи:

– Что ж ты делаешь со мной, а?

– А ты? Ты что сделал? Зачем? Что теперь будет?

– Да ничего не будет, успокойся!

Они никак не могли оторваться от этой стены: Артём все сильнее прижимал Олесю, а она отпихивалась и брыкалась. В конце концов Артёму удалось подхватить ее на руки – в полном исступлении он швырнул Олесю на кровать, упал сверху и… Такого ожесточенного секса у них никогда не бывало: Артём пребывал в полной ярости, а сопротивление жены его только распаляло. Но и она, хотя отбивалась всерьез, испытывала невероятное, мучительное возбуждение, завершившееся хриплым стоном. Некоторое время оба лежали в полном забытьи, потом Олеся шевельнулась, пытаясь выбраться из-под Артёма – он очнулся, повернулся и лег на спину. Помолчав, Артём спросил:

– Почему?

– Я хотела тебя освободить. Думала, ты меня больше не любишь. Ты стал таким чужим.

– Я напугал тебя?

– Да. И эта наколка…

Олеся провела пальцем по ворону, потом ткнула в череп – Артём невольно поморщился – и тихо спросила:

– Это же он, да? Колян? Что ты… Что с ним произошло?

– Напился и выпал из окна.

– А как это вышло?

– Ты уверена, что хочешь знать подробности?

– Нет. Скажи только, он понял, за что?

– Да. Он понял.

– А ты… Тебе ничего не грозит?

– Ничего.

– Слава богу, а то я так испугалась! Ты это для меня сделал? Не надо было!

– Для себя. Мне было очень плохо после… ну, ты знаешь, о чем я. А это помогло. Как ни странно. Вот видишь, я все-таки перешел на темную сторону силы.

– Это я перешла, когда тебе изменила. А ты просто пошел за мной, – печально сказала Олеся. – Прости меня.