Невиданные чудеса Дивнозёрья

— Ха! Это же тот пёс, что шпионил возле нашего дома, — прошипел Тимоша.

— Так. Вот. Кем. Там. Воняло. — Симаргл остановился в паре метров и зарычал совсем по-взрослому.

— Хочешь испр-робовать моих когтей?

— Только. Попробуй. Укушу!

— Перестаньте ругаться! — отчаянно крикнула Тайка. — Вы же оба хранители и делаете одно дело. Каждый пытается защитить свою подругу.

— Хм… если симар-ргл выбр-рал тебя, значит, ты не плохой человек, — Тимоша обернулся к Алёнке.

— Даже хорошие люди порой совершают дурные поступки. От обиды. Из страха. Из-за недопонимания. Или просто по глупости, — Алёнка встала рядом с Тайкой. — Обещаю, мы с Юлей сами разберёмся. Станем после этого подругами или нет — время покажет. В любом случае, я извинюсь. Но ты тоже поговори с ней начистоту. Возможно, разговор будет непростым. Но это намного лучше, чем действовать за спиной.

— Мы уже давно не разговариваем, — буркнул Тимоша. — Она решила, что меня не существует. Молчит — и я молчу. Пф!

— Слушать. Друзей. Надо, — тявкнул Снежок. — А ерунду. Не. Слушать!

Тимоша сперва вытаращился на него, а потом усмехнулся.

— Никогда не думал, что скажу такое, но псина дело говор-рит. Ладно. Больше я не стану никого наказывать. И с Юлей помур-рлычем. Нравится ей или нет, но я — не вообр-ражаемый, а настоящий.

— Кстати, а кто ты? Я таких прежде не видела, — Тайка сказала это быстро-быстро: побоялась, что рысь сейчас исчезнет и она так и не узнает правду.

— Это потому, что мы не любим показываться людям, — звёздные глаза сощурились. — Я — ведогонь.

Ого! Тайка аж раскрыла рот:

— Ой, вы же духи, которые не только защищают, но ещё и вдохновение дарят, да? Типа, если человек талантлив, значит, его ведогонь любит? Надо же! Я понятия не имела, что вы выглядите как рыси.

— Мы выглядим по-разному. Говорят, обличье ведогоня отражает характер его подопечного. Да-да, не удивляйся. Мы есть у каждого смертного. Потому что каждый в чём-то талантлив. Ладно, мне пора, — Тимоша подмигнул ей и исчез. Даже следов на снегу не осталось.

* * *

На обратном пути Снежок носился туда-сюда. То просил Алёнку бросить ему палку, то требовал поиграть с ним в снежки. Ведь это так весело — ловить пастью снег.

Тайка в их забавах не участвовала. Она шла чуть позади и размышляла над словами Тимоши: «Каждый в чём-то талантлив».

Интересно, а в чём тогда заключается её талант? Уж точно не в алгебре. Может, в колдовстве? Тоже вряд ли. Бывают ведьмы и посильнее. Сложный это вопрос, оказывается.

А ещё ей безумно хотелось увидеть своего ведогоня. Ну хоть одним глазком…

Вдруг — словно на заказ — по небу чиркнула звёздочка-мечта, и Тайка успела загадать желание. Значит, однажды сбудется!

Призрак из Ольховки

Тайка готовила обед, когда скрипнула калитка. Небось Алёнка на ведьмовское занятие? Что-то рановато.

Но нет, это оказалась не Алёнка, а (Тайка не без труда припомнила имена гостей) Николаевна из Ольховки с внучком Антохой — хмурым вихрастым парнишкой лет двенадцати. Под глазом у Антохи синел-наливался свежий фингал.

— Расскажи всё ведьме, — баба Ира подтолкнула его в спину. Антоха дёрнул плечом, мол, отстань, и оценивающе уставился на Тайку. Во взгляде читалось недоверие.

— Я тебя в прошлом году в школе видел, — буркнул он.

— А я — тебя, — кивнула Тайка.

— И какая ж ты тогда ведьма?

— Думаешь, ведьмы в школах не учатся? Тем более она тут одна на три деревни, а до Хогвартса, знаешь ли, лететь далековато.

— До Хогвартса надо не на метле лететь, а на поезде ехать, — Антоха усмехнулся, его взгляд подобрел. Но стоило бабке требовательно тронуть внука за плечо, как тот снова надулся.

— Она хочет, чтобы я про призрака рассказал. Рассказываю: призраков не существует. Спасибо, до свидания.

— А кто ж тогда тебе фингал поставил? — фыркнула Николаевна. — Я, милок, всё своими глазами видела.

— Вот тогда сама и рассказывай свой бред, а меня не впутывай, — фыркнул Антоха.

— А вот и расскажу, — голос у Николаевны вдруг стал противным, таким ябедничают обычно. — В снежки они играли, Таюш. С семиклашками. Каждую зиму воюют, негодяи.

— Знаю, — кивнула Тайка. — Это, можно сказать, традиция. Помнится, директору школы в окно залепили — крику было!

— Вот и этому обалдую попали каменюкой.

— Не каменюкой, а ледышкой, — поправил Антоха.

— Ага, а ты скажи, кто её кинул!

Антоха покусал губу и нехотя признался:

— Приглючилось, что батя.

— Только батя его помер года три назад, — прошептала Николаевна, вращая глазами.

— Вот потому и говорю: «приглючилось».

— Но я-то его тоже видела!

— Да кого ты там видела? Мужика в похожем пальто! — Антоха чуть ли не кричал.

Тайка покачала головой, взяла Николаевну под локоток и отвела к окну.

— Вы уверены?

Та кивнула.

— Вот те крест! На моих глазах всё произошло. Расхохотался препогано — и кинул снежок. А Тошик дуется, потому что перед дружками стыдно за бабку. Когда зятька покойного увидела, визжала я, Таюш, как резаная. Зато призрака спугнула. Ты уж подсоби, а? Пущай он больше не является, не пужает нас.