Читаем Невидимый человек полностью

— Почему бы ему самому не сказать, поет он или нет?.. Давай, брат, зажги! «Сойди, Моисей», — он перешел на рваный баритон, выпустив сигару из рук и щелкая в такт пальцами. — В землю Египетскую. Скажи фараону: «Разреши цветным петь!» Я за цветного брата, за его право петь! — прокричал он с вызовом.


Буквально задыхаясь от гнева, брат Джек подал сигнал рукой. Я увидел, как двое мужчин пулей метнулись через всю гостиную к плечистому и препроводили его к выходу. Когда следом за ними вышел и брат Джек, в помещении воцарилась гробовая тишина.

Несколько секунд я стоял и неотрывно смотрел на дверь, потом развернулся; стакан жег мне руку, голова была готова взорваться. Почему все пялятся на меня так, словно это моя вина? Почему, черт возьми, все пялятся?

— Что с вами? Ни разу пьяного не видели? — не выдержал я, когда из коридора потек дрожащий нетрезвый баритон: «Мамми-и-и-и из Сент-Луиса с бриллиантовыми кольцами-и-и-и…», затем хлопнула дверь и голос сразу пресекся, оставив после себя тревожное недоумение на лицах.

Я тотчас же истерически захохотал.

— Дал мне по морде, — прохрипел я. — Отхлестал меня по морде свиными потрохами, — ревел я, согнувшись пополам, и в такт с моим хохотом вся гостиная качалась вверх-вниз. — Забросал меня свиной требухой, — кричал я, но, похоже, никто не понимал, что происходит. Мои глаза наполнились слезами, я почти ослеп. — Да он в дрова! — хохотал я, повернувшись к ближайшей ко мне группке. — Абсолютно опьянен… музыкой!

— Да, верно, — нервозно подхватил кто-то. — Ха-ха-ха…

— Напился в стельку. — Я уже отдышался и заметил, что немое оцепенение отступало с каждой новой волной смеха, которая прокатывалась по гостиной, перерастая в раскатистый хохот, различный по форме, интенсивности и тону. Смех заразил каждого. Вся гостиная словно ходуном ходила.

— А лицо брата Джека вы видели? — качал головой один из смеющихся.

— Убийственно!

— Сойди, Моисей!

— Говорю же, убийственно!

Где-то в сторонке по спине пошлепывали задыхавшегося от собственного лая брата. В ход пошли носовые платки: кто шмыгал носом, кто утирал глаза. Опрокинули стул, со звоном уронили на пол бокал. От хохота у меня закололо в груди, но понемногу я успокоился и поймал на себе исполненные смущения и благодарности взгляды. Смех подействовал отрезвляюще, и теперь все старались вести себя так, словно ничего странного не произошло. Люди улыбались. Некоторые, казалось, были готовы подойти ко мне, хлопнуть по плечу, пожать руку. Как будто своей речью, которую они так ждали, я, сам того не понимая, сослужил им великую службу. Это читалось на их лицах. У меня свело живот. Хотелось убежать, отделаться от их взглядов. Ко мне приблизилась худая миниатюрная женщина и взяла меня за руку.

— Сожалею о случившемся, — произнесла она, немного растягивая слова, как все жители Новой Англии, — ей-богу, искренне сожалею. Некоторым нашим братьям, знаешь ли, не хватает такта. Хотя у них в мыслях ничего дурного нет. Разреши мне извиниться перед тобой от его имени…

— Он просто был навеселе, — сказал я, глядя на ее худощавое новоанглийское личико.

— Да, знаю, но случай крайне показательный. Я бы никогда не попросила цветных братьев что-нибудь спеть, хотя и люблю их послушать. Ведь подобными просьбами мы только демонстрируем свою дремучесть. Ты здесь для того, чтобы бороться, а не белых развлекать. Думаю, ты меня понимаешь, брат?

Я молча улыбнулся в ответ.

— Ну, разумеется, понимаешь. Что ж, мне пора, до свидания. — Она протянула мне свою миниатюрную ручку в белой перчатке и удалилась.

Я был обескуражен. Что она хотела этим сказать? Возможно, она сознает, как нам осточертел стереотип шоуменов и прирожденных певцов? Но теперь, после взаимного смехообмена, мне не давала покоя одна мысль: разве нет нормального способа попросить чернокожего спеть? Может, тот плечистый попросту не смог подобрать слова, зачем же сразу подозревать его в чем-то неблаговидном? Он ведь и сам пел, точнее — старался петь. А если бы я попросил его спеть? Миниатюрная женщина, одетая, как миссионерка, в черное, пробиралась сквозь толпу присутствующих. Как она сюда попала? Какую роль играет в Братстве? Мне понравилась эта милая женщина, а что она хотела сказать — дело десятое.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Александр Македонский, или Роман о боге
Александр Македонский, или Роман о боге

Мориса Дрюона читающая публика знает прежде всего по саге «Проклятые короли», открывшей мрачные тайны Средневековья, и трилогии «Конец людей», рассказывающей о закулисье европейского общества первых десятилетий XX века, о закате династии финансистов и промышленников.Александр Великий, проживший тридцать три года, некоторыми священниками по обе стороны Средиземного моря считался сыном Зевса-Амона. Египтяне увенчали его короной фараона, а вавилоняне – царской тиарой. Евреи видели в нем одного из владык мира, предвестника мессии. Некоторые народы Индии воплотили его черты в образе Будды. Древние христиане причислили Александра к сонму святых. Ислам отвел ему место в пантеоне своих героев под именем Искандер. Современники Александра постоянно задавались вопросом: «Человек он или бог?» Морис Дрюон в своем романе попытался воссоздать образ ближайшего советника завоевателя, восстановить ход мыслей фаворита и написал мемуары, которые могли бы принадлежать перу великого правителя.

А. Коротеев , Морис Дрюон

Историческая проза / Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Фантастика: прочее / Современная проза / Классическая проза ХX века / Прочее