Невозможная девушка

Парни из ее собственной банды получат записку Сюзетт только завтра. Они не успеют ее откопать, их наверняка опередит кто-нибудь другой. Кору снова стало клонить в сон. Она подумала, что задохнуться в гробу – не самая приятная смерть. В ее голове стали рождаться причудливые образы, разыгрывались невозможные сцены: сверчки с ирландским акцентом предлагали ей купить у них хлеб, пиявка рассказывала, что, если выпьет всю ее кровь, труп сохранится дольше. Ужаснее всего было то, что действие лекарств давно прошло – все эти странные картины рождал ее помутившийся рассудок. Но Коре было уже все равно.

Сверху послышались шорох и чьи-то голоса. «Это черви за мной идут», – подумала Кора. Она почувствовала облегчение оттого, что ее тело будет растерзано червями, а не людьми. Шум постепенно усиливался, и на мгновение Коре показалось, что они уже впились в ее плоть. «Оказывается, это совсем не больно», – пронеслось у нее в мозгу.

Неожиданно раздался треск, и заскрипели выкручиваемые из дерева гвозди. На лицо Коры посыпалась земля.

Такого странного сна она еще не видела. Это определенно был кошмар, но отчего-то ей вдруг стало так приятно, как будто после ночи тяжелой работы на холоде она погрузила тело в теплую ванну.

Мужские голоса вокруг нее звучали так явно, что ей казалось: при желании до них можно дотронуться.

– Вот она, ребята.

– Не могу в это поверить. Бедняжка. Она столько сделала для нас…

Кто-то высморкался прямо на гроб.

– Хорошо, что мы успели вовремя. Давайте попрощаемся с ней, а потом закопаем где-нибудь в лесу, поглубже, чтобы никто не нашел.

Некоторое время до Коры долетали только шмыганье носом и сдавленные мужские рыдания, потом хлоп-хлоп-хлоп – успокаивающие хлопки по спине. Земля, припорошившая Коре лицо, попала ей на язык и скатилась в горло. Она закашлялась. Открыв глаза, Кора увидела над собой ночное небо и тонкий месяц.

– Что, уже пора на работу? – пробормотала она.

– Свят, свят, свят! – вскрикнул кто-то. – Она живая!

На нее, вытаращив глаза, смотрели Том, Отто и Герцог.

– Какого черта она тогда делала в могиле? – спросил Герцог, наклонившись, чтобы дотронуться до ее руки.

– Где Джейкоб? Кто вы такие? – промямлила Кора.

Том отшвырнул лопату в сторону и посмотрел на Герцога, а тот посмотрел на Отто.

– Бредит, – сказал Отто. – Из гроба вонь как из клозета. Давайте вынем ее отсюда, что ли.

Он спрыгнул вниз и стал вынимать Кору из гроба. Герцог обернул вокруг ее ног подол платья, и они все вместе вытащили ее из могилы.

– Легкая как перышко, – проговорил Отто.

– Где Джейкоб? – повторила Кора.

– Бедняжка. Не помнит, что она и есть Джейкоб, – сказал Герцог.

– Никак не могу в это поверить. – Отто уложил Кору на траву. – Сам я сроду не догадался бы, если бы ты не сказал. Ну я и дурак!

– И я – тоже, – сказал Том, поправляя на пузе рубашку. – А ты говоришь, всегда знал? – спросил он Герцога.

– Конечно, как можно было этого не заметить? Это вы, два алкаша, не видите разницы между мужчиной и женщиной.

– Ты знал? – прошептала Кора. Она попыталась сфокусировать взгляд и наконец разглядела черную с проседью шевелюру Герцога. Он улыбался, и по его глазам она поняла, что бояться больше нечего.

– Да, мисс Кора, я с первого дня все понял. Но зачем я стал бы выдавать чужой секрет? Тем более что это никому не мешало.

Кора слабо улыбнулась и снова повалилась на землю. Она сделала пару попыток вызвать рвоту, но в желудке у нее было пусто.

– Выглядит она неважнецки.

– Да уж. Похоже, ее кто-то отравил, – сказал Герцог. – Надеюсь, ее сердца выдержат. Мы с женой постараемся ее выходить. Когда поправится, уедет, куда пожелает. Прятаться в гробу – плохая идея, но, видимо, для нее это был единственный выход. Ей все равно не дали бы далеко убежать.

Он завернул Кору в простыню, чтобы она немного согрелась, и дал ей выпить глоток воды. Часть жидкости попала в трахею, и Кора зашлась в долгом кашле.

– Кажется, кто-то идет, – внезапно сказал Том. Он бросил заворачивать инструменты в мешковину и прислушался.

Кора замерла. Даже если бы могла, она не стала бы поворачивать голову. Никто из чужих не должен был знать, что она жива. Она закрыла глаза и затаила дыхание. Шаги приближались. Кора слышала, как чьи-то ботинки ступают по мягкой траве.

– Она наша, – сказал чужой голос.

– Она ничья, – холодно ответил Герцог. – Она останется лежать в могиле. Ее семья наняла нас, чтобы мы ее охраняли. Так что вам лучше уйти.

Несмотря на напускное спокойствие, Кора поняла, что он нервничает. Она на миг открыла глаза и увидела, что друзья обступили ее тело, заслонив ее собой от незваных гостей.

– А тебе, черномазый, лучше бы помалкивать. Готов поспорить, что ты беглый раб.

– Я свободный человек, – ответил Герцог. Напряжение в его голосе возрастало.

– Свободный, как сбежавшая собака.