Невозвращенцы

Результатом этих обдумываний было назначение командиров, разделение обязанностей между ними и создание своеобразного «штаба». Полномочия были разделены следующим образом. Скамкель Скейвсонар, гигант-викинг, один из немногих выживших из своего клана и проданный ромеям после взятия Проклятым Аскелем Харингхейма, стал начальником над всеми северянами. На его плечах лежали заботы по созданию и тренировке легкой пехоты — северяне были лучшим материалом для этого. Алларик (примирение двух друзей произошло сразу же после бегства из школы, так что теперь Руфус мог как и раньше полностью рассчитывать на него) и Фритигерн стали начальниками над франками и германцами; соответственно пешие стрелки и средняя пехота, если был такой род войск. Габит, наполовину степняк, наполовину росс, — снабжение и осадные орудия. Пилус — тяжелая пехота по образу ромейской, когда окончательно поправится. Ярий, жутко довольный этим назначением — кавалерия. Порошка — разведка и контрразведка.

— А что такое контрразведка? — переспросил после оглашенного списка Скамкель.

— Это что-то типа Ордена Единого. На себе я оставляю общее руководство, а также стратегические задачи. Все. На сегодня совет закончен. Идите и выполняйте приказы. Готовьтесь хорошо, пока есть на это время. Вскоре его уже не будет.

На пятый день со дня ограбления каравана на продуктовых складах восставших остался только двухдневный неприкосновенный запас. Больше выделить в НЗ было никак, и так — одно только название. Таким образом Руфусу пришлось принять решение об изъятии у местного рабовладельческого населения излишков продовольствия, а по-просту говоря, о банальном грабеже удобной для этого дела виллы.

Удобство в данном конкретном случае означало не столько близость к лагерю восставших, скорее наоборот, а возможность провести операцию незаметно и с вывозом максимального количества продуктов. По аккуратным расспросам местных жителей самым удачным вариантом было ограбление виллы всадника Франкити. Эта вилла мало того, что стояла в стороне от торных дорог, это позволяло надеяться на нескорое обнаружение, но еще к тому же специализировалась на произведстве продуктов питания к столу своего хозяина. Охрана по донесениям разведчиков ожидалась минимальной. Эти плюсы перевешивали минус далекого расположения от лагеря гладиаторов — сутки пешего хода в один конец. Выполнение задачи было поручено самому крикливому — Фритигерну и его германцам.

Вообще говоря, ситуация с личным составом складывалась и интересная, и идиотская. Интересной она была потому, что многие враждующие между собой народы спокойно работали вместе, чего раньше можно было бы представить с большим трудом — ненависть к ромеям здесь и сейчас перечеркивала все межплеменные счеты. Идиотской она была потому, что в погоне за личной славой и влиянием в среде восставших, каждый из начальников, кроме разве что лежащего в бреду Пилуса и Порошки, старалась выпендриться как только можно. Вот, к примеру, Фритигерн не взял с собой ни одного воина из других подразделений, поэтому потери при штурме виллы могли бы быть весьма и весьма значительными. И обязательно были бы, если бы на всю виллу нашлось больше двадцати вооруженных охранников.

— …Трофеи составили двадцать комплектов легкого вооружения и брони. Еще десять было найдено на самой вилле в виде настенных украшений и запасных для охранников. Рабов захвачено, ой, освобождено 450 штук.

Это всегда поражало Руфуса. Как двадцать охранников могли держать в узде почти пять сотен рабов? Невероятно, но факт. Впрочем, в данный момент было не до отвлеченных размышлений. Выразив свое неудовольствие неправильными действиями Фритигерна, командующий продолжил выслушивание доклада.

— Только не штук, а людей. Давно ли ты сам был с ярмом на шее? — поправил германца Ярий.

— А ты сам? — не остался в долгу перед россом Фритигерн.

— Меня взяли ошеломленного, в бою! А ты поди…

— Тихо! — Пресек начинающуюся свару Руфус. — Продолжай. Что там с пищей?

— Всего захвачено двадцать семь телег с продовольствием. В основном — это мука, масло, крупа, свежие и немного сушеных фруктов. Пригнали пять десятков овец, два десятка коз, три воза битой птицы…

— Птицу сейчас же надо пустить в дело, иначе стухнет, — перебил рассказчика Габит.

— Хорошо. Займись этим, — приказал Руфус.

— …Два мешка сушеной рыбы. Вроде все. — закончил доклад Фритигерн.

— Ясно. Что с рабами?

— В ходе нападения десятка три-четыре прибили — хозяев вздумали защищать. Из оставшихся четырех сотен две сотни решили к нам присоединиться. Остальных я приказал вырезать.

— Мда… На будущее. Убивать рабов НЕЛЬЗЯ! Даже если они не хотят присоединиться к нам!

— Но они же могут рассказать ромеям…

— Ты что, дурак? Как бы ты сам относился к восставшим, которые вербуют к себе бойцов под страхом смерти? Как бы ты им служил? И не перебежал ли ты при первом же удобном случае? Даже если они и сдадутся, то их перебьют сами ромеи. Так что пусть уж лучше они играют нам на руку, чем мы им.

— Но…