Невыдуманные истории

Это мне сейчас кажется, что детские слезы (слезы дочери) — ерунда. А ребенку... Ребенку

— горе. Переоценка ценностей, несправедливость мира, несовершенство тела и

бестолковость взрослых.

Но все-таки она вертится

Рецепт абсолютного детского счастья (добытый через несколько лет). Немного мудрости, щепотку фантазии, терпения добавьте по вкусу.

Отца с работы я встречала где-то на последней стадии заплаканности. Красный нос, опухшие глаза и перемотанное горло.

— Горе.

— Знаю.

— Мороженое…

— Не будет.

Зато будет что-то другое. Лучше, чем мороженое. Сказал — отрезал, как будто что-то знал.

Лучше, чем мороженое?!? На день рождения?!? Нет. Не верю (Станиславский). Не может быть.

Не бывает.

— Посмотри в окно. Видишь вишню?

Маленькое деревце под окном нашего дома. На нем и в сезон-то вишен почти не бывает.

Вырастало штук семь, но краснеть никогда не успевали. Съедали зелеными. Даже не кислыми, горькими еще.

— Завтра утром проснешься, а на ней вырастут вишни.

Зима. Середина января. Просыпаюсь, подхожу к окну. Вишни.

На дереве растут вишни. Круглые вишни вишневого цвета. Листьев нет, а вишни есть. Они

для меня, и они мои.

МОИ ВИШНИ НА МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ, ПОТОМУ ЧТО МОЙ ПАПА ВОЛШЕБНИК.

Других вариантов не было. Не было еще много лет. Потом, конечно, мама под пытками

призналась, что всю ночь папа, ретельно (не подберу более удачного слова в русском) нанизывал замороженные вишни на зеленую нитку и все утро их развешивал на дерево.

Это таки круче, чем мороженое. Пожалуй, даже тазик «Белочки» с орехами и шоколадом не

тянет на титул «самое яркое впечатление детства».

Все, меня понесло. Иду по ньюз-руму и задаю всем еще живым (конец рабочего дня) обитателям Медиа-группы «Объектив» один простой вопрос: «Какое ваше самое яркое

впечатление из детства?»

Дмитрий Грузинский. Про настоящего Деда Мороза.

— В новогоднюю ночь к нам домой пришел Дед Мороз. Настоящий! С бородой и в халате. Он

принес мандарины…

— Дим, у дедов Морозов обычно шубы.

— У настоящих — халаты.

Юлия Боревич. Про теорию относительности в децибелах.

— Это, наверное, бред. Я, в общем, не уверена. Но это самое яркое впечатление. Не

история — ощущения. Маленькой я никак не могла понять: на улице тихо или громко? Дома

все понятно, музыка играет — громко, сделали тише — тихо. А вот на улице как? Каждый

вечер засыпала с одной мыслью: ой, забыла послушать, как на улице...

— Прошло?

— Не знаю.

Лидия Калашникова. Про размеры и дружбу народов.

— Я потерялась в ГУМе, в Москве. Просунула голову в какую-то решетку и громко орала: ма-

ма! Меня нашел огро-о-омный негр, метра два ростом, посадил на плечи, и мы искали

родителей…

— Нашли?

— Кажется, да.

Дмитрий Литвиненко. Про смертный бой и пенопластовый меч.

— В детском саду была вечеринка под названием «утренник». Я играл Илью Муромца, у

меня был настоящий меч из пенопласта и длинная такая накидка, мама пошила. Алеша

Попович или Добрыня Никитич, не помню, скакал сзади и наступил мне на накидку. Она упала.

Я обиделся и попытался отрубить ему голову. Завязалась битва. Не по сценарию…

— Ругались взрослые?

— Да, когда у них истерика закончилась.

Александра Митина. Про собственную гениальность.

— Я в четыре года прочла «Три мушкетера» Дюма. Мне настолько понравилось, что

дочитывала книгу до конца и начинала снова. И так раз тридцать. Или сорок. Каждый раз

читала и жалела, что память нельзя стереть. Ну, прочесть, все забыть и начать снова, как

будто в первый раз. А в садике воспитательница попросила рассказать стишок, все дети

рассказывали какие-то коротенькие, а я ей Конька-Горбунка! Полностью!

— Дослушала?

— По-моему, да, я только первые полчаса помню.

Любовь Шевченко. Про сахар, искусство и ванную комнату.

— Мы жили в Пархомовке, где была художественная галерея и сахарный завод.

Школьников каждую пятницу (!) водили на экскурсию в галерею. От Рембрандта через год

слегка подташнивало. А еще все пархомовские дети грызли сахар. Кусками. Почти у всех

родители работали на сахарном заводе. А я, учительский ребенок, им страшно завидовала.

Потом мы переехали на Новые Дома, и я впервые увидела ванну. Купалась часа четыре…

— Сахар ешь сейчас?

— Только в кофе. Но предпочитаю пиво. И душ.

Еженедельник «Объектив-Но» № 12 от 23 марта 2006 г., колонка «Невыдуманная история»

ТРИ ИДИОТА В ОДНОМ ТАМБУРЕ. ПЬЕСА

Всю неделю я мечтала выспаться. Воскресенье, 8 утра. Нет, не так. ВОСКРЕСЕНЬЕ! ВОСЕМЬ УТРА! Звонок в

дверь!

В такое время прийти в дом, куда тебя не звали, имеют моральное право только близкие

родственники. Или милиция. Однажды к нам приходила милиция в воскресенье, только около

шести утра. Тогда я посмотрела на часы и подумала, что только мама сможет избежать

ненормативной лексики. Оказалось, не только. Мужчина за дверью представился