Незапертая Дверь

Что мне мешало повесить крест на шею сейчас? Опасения, что бог не примет меня обратно? Неверие в собственную искренность? Неверие в то, что бог вообще существует?

Либра забраковала мой единственный праздничный наряд и настояла, чтобы я примерила одно из ее платьев. Покончили с марафетом мы лишь к восьми часам, и это притом, что весь день был в нашем распоряжении. Расфуфыренные и довольные собой, выпустили вперед кошку, не особо заботясь о приметах, и пошли в магазин.

Я, глянув на пустую скамейку, вспомнила о пропавшем Печкине. Уехал куда, что ли? Даже не кинулся искать свою книжонку. Или она его отпустила, проведя по всем тропам к эпилогу? Не пойму, почему именно он дважды являлся мне в зеркале? И Либра. Что происходит с ней? Неужели все из-за того, что я дала ей почитать «Незапертую Дверь»? Теперь я уже об этом молча сожалела.

Отстояв очередь и купив два самых больших торта, мы пошли к особнячку гостеприимного Лешки. Судя по хору развеселых голосов, гости уже набежали. Вскоре выяснилось, что мы пожаловали в числе последних. Верка отважилась представить своего ненаглядного. Мы с Либрой удивленно переглянулись. Подумали, что она вперед решила познакомить нас с будущим свекром. Но это и оказался ее Роман! Пятидесяти лет от роду, довольно респектабельной, но малость поношенной наружности. БУ, в отличном состоянии.

— Добрый вечер, — поздоровался Роман, внимательно осмотрев нас и поцеловав нам с Либрой руки. — Очень рад познакомиться. Верочка о вас так много рассказывала.

Он явно чувствовал себя среди молодежи не в своем корыте. Верка, похоже, тоже несколько смущалась, хоть и не подавала виду. Мы же выразили радость так умело, что Роман Викторович поглядел на нас с обожанием.

Кто-то щипнул меня за бок. Я обернулась. Женька. Даже не припомню, когда видела его в костюме. Неужели причесался? Ждите, граждане, снегопада! Он состроил гримасу в адрес Романа и передразнил его, поцеловав мне руку. За что получил подзатыльник от Верки.

К Либре вышли белая рубашка — черный галстук.

— Здравствуй, Надя, — сказал Костя и, обняв нас обеих за талии, повел к уже накрытому, как всегда во дворе, столу.

Весь вечер Женька и Лешка подкалывали Романа. То расспрашивали о чем-то, ссылаясь на его многолетний опыт. То не ставили плясовой попсы, чтобы у старичка не прихватило сердечко. Верка готова была всех распотрошить, пообещав пацанам встретить их в темном переулке в хэлоуин. Бедный Роман! Стоило ему чихнуть, и все в один голос принялись желать ему здоровья, напоминая, что в его возрасте нужно беречься. От Верки любовью, конечно, не разило, но чувствовалось, что она уважает этого человека и ждет от нас только одного — чтобы мы приняли ее выбор.

Я отошла в сторонку, чтобы положить себе еще кусочек торта, и увидела на подоконнике прыгающий и мигающий мобильник Либры. На дисплее висело: «Работа». Взяв телефон, я осмотрела набитый людьми двор, выискивая фигуру в длинном платье. Не увидела и пошла искать, предположив, что коль звонят в выходной, значит, дело важное. Возможно, какие-то изменения на завтра. Да мало ли что? Работа ведь.

— Жень, ты Либру не видел? — проорала я, толкнув того в плечо.

— Она с Ко… Костей за ворота вы… выходила, — пришел на помощь Лешка, кивком указав на дверь.

Перешагнув через провода, я отправилась к открытому проему и вышла на темную улицу. Возле серой «Ауди», привалившись к капоту, стоял Костя.

— А где Либра? — спросила я, подойдя к нему.

— Чего? — подавшись вперед, переспросил он, жестом дав понять, что из-за грохочущей музыки не расслышал.

— Я Любку ищу! — подойдя вплотную, проорала я.

— Она сейчас вернется. Говорю, сейчас подойдет!

Я не знала, где она будет пудрить носик, потому решила подождать ее вместе с Костей. Конечно, могла бы оставить телефон ему. Но кто его знает? Сопрет еще, и скажет, что так оно и было. Помнится случай, попросила я своего кавалера подержать мою сумку. С тех пор не видела ни кавалера, ни сумки.

Какое-то время мы стояли визави и орали, делясь впечатлениями. Дважды переспрашивали и смеялись над тем, что не понимаем друг друга. Не знаю, как я оказалась в его объятьях. Наверное, когда он обнял меня, не придала этому значения. Когда же его прохладные пальцы легли мне на затылок и стекли на шею, я посмотрела ему в лицо совсем иначе. И поняла, что это неизбежно. Еще немного, и на землю яркой вспышкой обрушится метеорит. А земля подчинится, уступит сверкающей силе. Я замерла в ожидании, глядя в небесные глаза с заутюженными уголками век.