Незаурядная Маша Иванова

– Олесь, а если мне было хорошо с ним, тогда я виновата?

– С кем? С Никитой? – У подруги отвалилась челюсть.

– Да. И в театре с ним было приятно, и в ресторане. Уютно как-то, ненапряжно… Я плохая, да? – Маша снова накрылась с головой.

– Ты не плохая, ты одинокая, – похлопала по вязаному кокону Олеся. – Ты ж от мужиков всегда только отбиваешься. Раз – и попрощались. А тут тебе пришлось провести с ним вместе какое-то время, почувствовать себя буквально чьей-то парой. Я могу тебя понять.

– Да? – Маша вылезла целиком.

– Но Котовой об этом ни слова, если хочешь смотреть на этот удивительный прекрасный мир обоими глазами!

Маша понятливо кивнула и попыталась снова лечь под плед.

– Нет, нет, нет, – остановила ее попытку подруга. – Прекрасный осенний денек, между прочим, выходной. И я не собираюсь проводить его в состоянии сплина. Идем-ка по магазинам.

– Я не люблю…

– Доктор разве спрашивает тебя, любишь ли ты микстуру от кашля, когда выписывает ее? Вот и я просто говорю: тебе нужен шопинг. И не важно, как ты к нему относишься. Пока еще никто не придумал лучшего способа отвлечься от грустных мыслей и хандры, ясно тебе?

– Ясно…

Начали с магазина нижнего белья. А все потому, что, пока Маша собиралась в торговый центр, подруга рылась в ее шкафу. И очень удобные хлопковые трусы, которые были нагло обозваны подругой «прощай молодость», стали спусковым механизмом для Олесиного инстинкта к обновлению всего, что ее окружает, к лучшему.

– Вот эти, эти и эти трусики. И к ним вот этот бюстик и этот топик, – подруга передала Маше необходимый, на ее взгляд, минимум, который нужно примерить, чтобы перейти из разряда особи в возрасте дожития в разряд девушки на выданье.

– И вот эти, – горячий акцент обжег Машину щеку, и на топ, выбранный Олесей, легли три голубые ниточки, непонятно за какие заслуги считавшиеся трусами.

– Нет, спасибо. – Девушка смутилась и попыталась вернуть изделие из голубого кружева невысокому худощавому представителю страстного южного народа.

– Померяй, красавица, – настаивал он, вцепившись масляным взглядом в ее лицо и приторно улыбаясь.

– Не буду, – взвизгнула Маша, положила на первую попавшуюся полку все, что держала в руках, и выбежала из магазина.

– Ты чего? – Олеся выбежала следом, ничего ровным счетом не понимая. Подругу она догнала только на повороте к фудкорту. – Куда ты несешься? Призрака увидела?

– Призраков я боюсь меньше, чем приставучих мужчин, – отчеканила Маша, пытаясь отдышаться.

– Блин. – Олеся с сожалением посмотрела назад, на витрину бельевого магазина. – Я и себе там присмотрела классный комплект…

– Ну прости, – развела руками Маша.

– Ничего, это была только первая попытка. Я не позволю тебе вернуться к варианту а-ля «бабушка стайл»! – И подруга потащила бледную Машу к следующему магазину.

– Олесь, – шепотом позвала Маша, осторожно высунув нос из примерочной.

– Я тут! – зашептала подруга из соседней кабинки.

– Посмотри, это нормально или опять «прощай молодость»?

– Сейчас, штаны с майкой натяну только.

Через пару минут Олеся приоткрыла шторку соседней примерочной. Маша стояла в синем глянцевом комплекте, зябко переминаясь с ноги на ногу.

– Ну, норм? – с надеждой спросила девушка.

– А кружева ты прям вообще никак?

Подруга отрицательно замотала головой.

– Ну тогда норм. По крайней мере, по форме уже приближается к званию белья, а не наволочки для подушки!

Маша удовлетворенно кивнула.

– Встречаемся у кассы.

– Комплект бюстгалтер и трусики. Две тысячи пятьсот девяносто девять, – провозгласил (слишком громко, по мнению Маши) кассир. – Оплата картой?

Маша кивнула.

– Я оплачу! – вдруг выкрикнул худощавый парень из очереди и кинулся к терминалу. Маша вцепилась в протянутую им карту, пытаясь оттащить ее от платежного устройства.

– Не надо, не надо платить, я сама, – приговаривала она в процессе.

– Ты не понял? Мы сами. – Олеся чуть ли не за шкирку оттащила щедрого парня от кассы, а другой рукой приложила свою карту к терминалу.

Маша тем временем выхватила шуршащий пакет с бельем из рук продавщицы и метнулась к выходу.

– Не соскучишься с тобой, – то ли смеялась, то ли жаловалась Олеся, выходя из магазина.

– Да уж. Сплошное веселье, – грустно ответила подруга.

– Ну а что? Могла бы дать ему заплатить за тебя.

– Что-о-о? Ты не понимаешь? Он же потом вообще бы не отлип. Да еще и имел бы право требовать компенсацию!

– Не кипятись, понимаю я все. Это я так, помечтала просто. Ну, вдруг бы он тебе понравился, тогда совместила бы приятное с полезным.

– Давай уйдем отсюда, Олесь, пожалуйста, – взмолилась Маша. – Я преобразилась на целый комплект гладкого, как шелк, белья, и этого на сегодня вполне достаточно. Можешь выдать себе почетный орден за спасение моего убогого внешнего вида.

– А не выдать ли нам себе по чашке кофе? – Подруга пропустила мимо ушей весь саркастический тон Ивановой.

– Только давай в такое место пойдем, где никого-никогошеньки нет.

– В Москве это нереально.